«Марія Стюартъ!» — чуть было не сказалъ я.
Хозяйка тотчасъ же представила меня, выставивъ на видъ всѣ мои аксесуары, способные придать мнѣ нѣкоторое значеніе въ глазахъ такой дамы.
Дюшесса протянула мнѣ большую, толстую руку и сразу же, съ перваго слова, пригласила меня на балъ, который она даетъ черезъ нѣсколько дней. Я не безъ изумленія поблагодарилъ ее и, проговоривъ нѣсколько приличныхъ случаю фразъ, поспѣшилъ скрыться въ сосѣднюю комнату, гдѣ находились Могини и Китли. Разговоръ у насъ плохо вязался — они вглядывались въ меня, а я въ нихъ.
Дюшесса не засидѣлась. Елена Петровна пріотворила къ намъ дверь и поманила меня.
— Отчего вы убѣжали? — спросила она.
— Оттого, что не хотѣлъ быть лишнимъ, у васъ могъ быть съ Маріей Стюартъ серьезный разговоръ.
— Ну вотъ пустяки!.. а на балъ къ ней вы непремѣнно поѣзжайте.
— Ни за что не поѣду. Если будетъ нужно — вы объясните ей, что я больной человѣкъ, нелюдимъ и т. д. Это и будетъ правда…
Елена Петровна побурлила, пожурила меня, но, въ виду моей непреклонности, мало-по-малу стала успокоиваться.
— И что вы такое можете имѣть противъ нея? свѣтская женщина… всѣ онѣ въ ихъ grand monde'ѣ такія!
— Я ровно ничего не имѣю и не могу имѣть противъ нея, — отвѣтилъ я, — но съ тѣмъ, что въ grand monde'ѣ всѣ такія — не согласенъ. Я очень люблю настоящихъ свѣтскихъ женщинъ, потому что люблю всякую гармонію, красоту, изящество. Истинная grande dame, все равно — молода она или стара, красива или нѣтъ — прежде всего изящна, то-есть проста, естественна и не думаетъ о своей важности. Эта же Марія Стюартъ — герцогиня съ плохихъ театральныхъ подмостковъ. Я увѣренъ, что она родилась не герцогиней и не лэди…
— Ну да, конечно, сказала Блаватская, — она дочь человѣка, нажившаго, не знаю какъ, мѣшокъ съ золотомъ. Титулъ ея перваго мужа, Помара, — купленъ ею, а овдовѣвъ — она купила себѣ второго мужа, уже настоящаго лорда… А какой у нея чудесный отэль!.. у нея бываетъ tout Paris!
— И она можетъ сдѣлать среди этого tout Paris карьеру «теософическому обществу»! — докончилъ я, — вы совершенно правы, Елена Петровна.
— Съ волками жить, по-волчьи выть!.. а да Богъ съ нею! знаете ли, не сегодня — завтра Олкоттъ пріѣзжаетъ.
— Очень радъ это слышать, — я горю нетерпѣніемъ познакомиться съ «полковникомъ», съ которымъ уже хорошо заочно знакомъ изъ «Пещеръ и Дебрей».
— И притомъ онъ будетъ вамъ очень полезенъ: онъ магнетизеръ необыкновенной силы, излѣчилъ тысячи народу отъ всевозможныхъ болѣзней. Въ нѣсколько сеансовъ онъ такъ поправитъ ваши нервы, что вы себя совсѣмъ новымъ человѣкомъ почувствуете. Онъ вамъ навѣрное понравится. Съ его пріѣздомъ начнутся собранія и conférences его и Могини — этотъ Могини, знаете, отличный ораторъ и очень образованъ даже въ европейскомъ смыслѣ, онъ кончилъ курсъ въ университетѣ въ Калькуттѣ и много занимался разными философскими системами… Ну, и его оригинальная внѣшность, я думаю, произведетъ впечатлѣніе…
— Несомнѣнно. Гдѣ же будутъ эти conférences?
— Одно собраніе должно быть у «дюшессы» — это необходимо, а затѣмъ будутъ собираться въ домѣ одной теософки, m-me де-Барро. Это прелестная и замѣчательная женщина, умная, скромная… вотъ увидите, увидите не позже какъ черезъ полчаса, потому что у нея сегодня, сейчасъ предварительное собраніе — и мы всѣ ѣдемъ. За мной заѣдетъ «дюшесса», а вы отправляйтесь съ Могини и Китли.
Я не сталъ отказываться.
Примѣчанія.
— Въ статьѣ «Елена Петровна Блаватская» («Русское Обозрѣніе», ноябрь 1891 г.) г-жа Желиховская, бывшая сама «членомъ теософическаго общества», какъ мнѣ совершенно извѣстно, говоря о задачахъ этого общества, впадаетъ въ весьма курьёзную ошибку: она смѣшиваетъ изученіе древнихъ восточныхъ литературъ съ изученіемъ… ереси Арія (стр. 260)! На страницѣ 287 она впадаетъ въ ту же ошибку и говоритъ о какомъ-то братствѣ аріанъ. Конечно, узнавъ о такихъ своихъ погрѣшностяхъ, она станетъ утверждать, что это только «описки» и во всемъ обвинитъ редакцію «Русскаго Обозрѣнія». Но какъ она объяснитъ («Рус. Обозр.» декабрь 1891 г., стр. 595) свое заявленіе, якобы со словъ Е. П. Блаватской, что Люциферъ — носитель свѣта, а «по-латыни Eosphoros, какъ часто называли римляне Божью Матерь и Христа»?!?
IV
Вынужденный статьями г-жи Желиховской печатно говорить о моемъ личномъ знакомствѣ съ Блаватской и «теософическимъ обществомъ», — я говорю не съ чьихъ-либо словъ, а только то, что самъ видѣлъ, слышалъ и на что у меня есть неопровержимые документы. Въ случаѣ необходимости я могу представить, въ доказательство того, что утверждаю, и новыя показанія живыхъ свидѣтелей.