— Начальник охраны слушает.
— Степан Аверьянович, это Саблин.
— A-а, товарищ капитан, — голос бывшего участкового потеплел. — Чем могу?
— Меня интересует одна интересная дама. Мажерина Наталья Константиновна. Ушла она или нет?
— Ушла. Вот только что.
— А ключи от сектора главного металлурга сданы?
— Сейчас гляну… На месте. Время-то почти шесть. Да и пятница. В этот день сверхурочно не остаются.
Стало ясно, что Мажерина не появится, а вместо нее придет…
— Вот что, Степан Аверьянович, будь особенно внимателен. И если возникнет что-нибудь неординарное, сразу звони мне.
— Будет исполнено.
Положив трубку, Саблин стал размышлять. Зачем Мажериной было набиваться на чаепитие? Действительно хотела поговорить о чем-то серьезном, а в последний момент передумала? Почему не позвонила? Нет, за всем этим кроется что-то другое. Он, Саблин, стал для нее и для всей их шайки очень опасен, и пока он не обратился за помощью в милицию, в чем Мажерина уверена (дело-то Ирины Евгеньевны сугубо интимное), надо покончить и с ним.
Неужели они рискнут прикончить его здесь, на работе? Вполне вероятно. Если Саблин уже связался с уголовным розыском (этот вариант они тоже не сбрасывают со счетов), за домом его установлена слежка. А здесь, в закрытом НИИ…
Каким же способом они собираются убрать его? Чай или кофе в термосе Мажериной отпал — слишком опасная и очевидная улика. Надежнее всего инсценировать самоубийство или инфаркт. Один укольчик или таблетку… Но Саблин не из тех, кого можно взять голыми руками… Вначале газовый пистолет?.. Хотя, почему газовый? Можно и из боевого, вон сколько теперь совершается убийств, а раскрытие…
Позвонить Мальгину? А если все окажется плодом его разыгравшейся фантазии? Вот смеху будет. Нет, надо позаботиться о себе самому. Что же предпринять?
Саблин окинул кабинет взглядом. Солнце уже опустилось за крыши соседних домов, и затененные наполовину окна создавали сумерки. Спрятаться за шторы? Избитый в кино и в жизни прием… А вот если еще их сдвинуть, оставив полоску у форточки…
Саблин достал из шифоньера плащ, шляпу, вешалку, взял кипу старых газет, пододвинул к окну кресло. И через несколько минут получилось чучело, похожее на Саблина, сидящего у окна спиной к двери. Достал сигарету, закурил и наполнил кабинет дымом. Отошел от двери, улыбнулся: очень похоже, что Саблин в затянувшемся ожидании решил выкурить перед уходом сигарету.
Теперь надо позаботиться об оружии. Жаль, конечно, что нет пистолета, но ничего не попишешь — по штату не положено. Взгляд упал на массивное мраморное пресс-папье на столе — атрибут давно вышедшего из моды письменного прибора, который по случайности не выбросил Саблин. Чем не оружие. Если ”погладить” по голове, долго не очухается. Но прежде надо чем-то ошеломить убийцу, вынудить к действию.
Саблин приоткрыл дверь в кабинет. Хорошо, что она открывается во внутрь, за ней можно укрыться. Вышел в приемную. Отлично, оставим вот такую щель, чтобы виден был Саблин-манекен. Если наемник решил использовать пистолет с глушителем, он заходить в кабинет не станет. Просунет руку в щель — и прихлопнуть ее дверью особого труда не составит…
Но это всего лишь гипотеза, убийца может поступить совсем по-иному…
И все-таки будем надеяться!..
Расчет Саблина оказался верным: через несколько минут он услышал, как дверь в отдел чуть заметно скрипнула — кто-то вошел в коридор, и сквознячок потянул дым в открытую форточку. А еще через минуту послышались осторожные прямо-таки кошачьи шаги. Саблин затаился за дверью, держа наготове пресс-папье.
Открылась дверь приемной. Напротив кабинета Саблина — кабинет начальника отдела. Неизвестный потрогал ручку двери кабинета шефа — не устроена ли там засада. Дверь закрыта на замок. Подошел к проему. И замер — увидел Саблина-куклу. Не сразу рука с пистолетом, на стволе которого торчал глушитель, появилась в щели.
Саблин поднял пресс-папье, готовясь ударить по руке и тут же прижать ее дверью, как услышал властный окрик:
— Брось оружие! Ни с места.
Саблин был настолько ошарашен, что поднятая рука с пресс-папье повисла в воздухе.
Глухо ударился пистолет о паркет.
— Три шага вперед. Руки за голову — и к стенке!
Саблин узнал голос полковника Мальгина. Когда убийца выполнил команду, вышел из-за двери.