Мы летим в тот же отель, что и они тогда. Для меня это важно. И жених меня полностью поддерживает в этом. Прилетим мы за день до церемонии. Все идеально распланировано. Жду не дождусь нашего отлета. Мы так давно не были вместе, вдали от всех. Нам это нужно. Все будет хорошо, я точно знаю.
ГЛАВА 5
Две недели до свадьбы…
— Ты издеваешься надо мной? — спокойным голосом спросила у Питера, хотя внутри меня бушевал ураган.
— Они едут специально ко мне. Позвонили и просили встречи. Стелла, я могу реально помочь парню.
Помочь парню? Кто поможет тебе, дорогой Пити, когда я с тобой закончу? Не найдя бокал, налила полную до краев кружку красного вина и начала молча его пить. Божественный вкус. Алкоголь немного потушил пожар, полыхавший внутри меня, но это ненадолго. С грохотом поставила пустую чашку на стол и совсем не женственно вытерла губы внутренней стороной ладони.
— Ты нейрохирург, Питер, а не гребаное восьмое или девятое или, — всплеснула руками, — какое там еще чудо света!
— Парню пятнадцать и у него глиома ствола головного мозга, а я могу помочь, — говорит жених и руками опирается о столешницу.
— Эта глиома что, не подождет недельку? Или прооперируй его сейчас!
Да, сама понимаю ЧТО сказала, но у меня нет машины времени — ничего не исправить. И на минуточку — это я пострадавшая сторона.
Пит тяжело вздохнул. Я знаю этот его способ выразить мне свое недовольство. Но меня понесло.
— Ты не спас свою жену. Ты не можешь спасти всех, Питер, понимаешь?
Сейчас Локхарт смотрел на меня так, словно я его ударила. Как и всегда, когда дело касается его покойной жены Линды. У судьбы чертовски скверное чувство юмора. Линда умерла от рака головного мозга. И теперь каждую потерю пациента он переживают как личную трагедию.
— Я устал, пойду приму душ и спать, — мужчина развернулся и вышел из столовой.
Вот и поговорили. Всегда приятно иметь с вами дело, доктор Питер Локхарт. Со стоном положила голову на руки. Чувствую себя отвратительно. Будто это я во всем виновата. Признаю, иногда у меня отключается фильтр между мозгом и ртом. Я не со зла говорю все эти вещи… они сами. Но мы планировали эту поездку заранее. Он знает, как много она для меня значит!
Как меня все достало! Осточертело просто. Такое ощущение, что я задыхаюсь. Не хватает воздуха. Мне нужно вырваться, уйти отсюда. Стены физически давят, еще немного и я растворюсь, исчезну.
Иду по коридору прямиком к комнате сестры, по дороге набираю Мар сообщение, и без стука вхожу. Сидни лежит на кровати и листает журнал. Подхожу к ее шкафу и начинаю рыться в вещах. Краем глаза замечаю, что сестра отложила свое чтиво и села.
— Ты что делаешь? — любопытствует она.
— Ищу что надеть, — отвечаю не глядя, критично осматривая короткое черное платье без бретель. Не мой фасон.
— Это я вижу. Но почему у меня в шкафу? Я слышала, что вы с Питером снова ругались…
— Ни слова больше, — грубо перебиваю я, — не хочу ничего слышать. Мы сейчас оденемся и пойдем гулять.
— Я не хочу никуда идти, нет настроения, — отвечает Сидни и снова ложится на кровать, листает журнал.
Я подошла к ней и вырвала глянец из рук.
— Эй! — возмутилась та, когда я швырнула его в стену.
— Поднимайся и одевайся или клянусь Богом, Сидни Джинджер Девенпорт, я вышвырну твою задницу из этого дома, как и собиралась.
Несколько мгновений мы играли в гляделки. А затем сестра театрально вздохнула и встала с кровати.
— Куда мы пойдем?
— Пить.
— Тогда нужно надеть обувь поудобней.
С Сид всегда так, она слишком зависима от других людей. Ей двадцать восемь лет, а взрослой и самостоятельной она так и не стала. Да что говорить, она больше двух месяцев нигде не проработала. Привыкла, что за нее всегда все всё решают.
Спустя час мы уже сидели в баре, остановив свой выбор на текиле. Официант поставил перед нами шоты из десяти разных видов алкоголя. Мы с девчонками во все глаза смотрели на это разнообразие. Может, мы погорячились? А затем я вспомнила Питера и то, как он снова сделал из меня монстра. Схватила первую рюмку и подняла вверх. Сидни и Марисса последовали моему примеру.
— К черту мужиков! — провозгласила я тост и, чокнувшись, мы залпом выпили содержимое. Алкоголь обжог горло и я закашлялась. Давно не пила ничего крепче вина.
Мар уже протягивала мне вторую стопку спиртного.
— Давай-давай, надо залпом выпить три, а потом будет все отлично, — подмигнула мне подруга.
Я пожала плечами и приняла рюмку.
— За нас! — сказала Сид и мы снова выпили.
Марисса была права, на этот раз алкоголь пошел лучше. Следующая еще лучше, а потом так вообще все стало отлично…
Мы так и не смогли выбрать, какой из десятка сортов текилы нам понравился больше. Поэтому заказали еще по кругу.
С нами несколько раз пытались познакомиться мужчины, но были отправлены в далекие края. Сегодня наш хэштег #без_мужиков. Мы втроем обсуждали все наши отношения с каким-то удовольствием мазохисток. Алкоголь вытащил наружу все грязные секреты покруче чем любой элитный психиатр. Бедные мы, женщины, чего, точнее кого, только не повидали на своем пути.
Конечно, мой список мужчин не сравнится с девчонками. Но сейчас среди нас только у меня отношения. И поэтому, как заядлые выпивахи, мы решили спасать их.
— Я вот что не понимаю, — сказала заплетающимся языком, но тема была слишком серьезная, чтобы посмеяться над собой.
— Он же знал, что мы поедем отдыхать. Заранее купили билеты и забронировали отель… и как так? Всегда находится кто-то важнее меня.
Уже по второму или по третьему кругу начала жаловаться на Питера. Музыка гремела так громко, что пришлось кричать. Да, сейчас я одна из тех жалких девушек, которые постоянно недовольны своими мужиками. Но але, у меня реальный повод.
— Может, он не специально? Он же хирург у них в природе вся эта геройская чушь, — задумчиво ответила Сид.
Я начала грызть трубочку от коктейля, раздумывая над ее словами. У Локхарта это в крови? Спасение людей. И так будет всегда? До конца наших дней всегда будут находиться те, кому помощь Пита нужна больше чем мне.
— Он просто мудак, — безапелляционно сказала Мар.
Он ей никогда не нравился, но я особо не придавала этому значения. Просто старалась не оставлять их одних в комнате.
— Эй! Он не мудак… — возмутилась я, а затем добавила, — ну может ма-а-а-а-ленький такой мудачочек, — сказала и прыснула со смеху.
— Да и тебе с ним жить, — со смехом беспечно сказала Марисса, — за мудаков!
Громко провозгласила новый тост подруга.
Утро было просто безжалостным. Такое чувство, что оно решило меня прикончить, причем самым жестоким и беспощадным способом. Со стоном перевернулась, и моя рука тут же что-то нащупала. Не открывая глаза, я пыталась понять что это, но не смогла. Еле разлепила веки и увидела, что рука лежит на ноге Мариссы. Отпихнула ее в сторону и та с ворчанием повернулась на другую сторону. Слышала, что где-то играет мой телефон, но просто не могла найти в себе силы, чтобы встать. А когда все же уговорила себя, то голова закружилась так сильно, что пришлось сжать ее руками.
Посидев неподвижно и убедившись, что голова никуда не отлетит, свесила ноги с кровати и тут же отдернула. Посмотрела вниз. Там в позе Патрика из Губки Боба спала Сидни. Огляделась по сторонам и поняла, что мы в квартире Мар. Телефон снова заиграл. Осторожно, как мне казалось, я прошлась по сестре и попыталась понять, откуда доносится звук. Телефон нашла в кофеварке, почему-то. Очень интересно.