В промежутках между извлеканием огонька Андрей был нежен и ласков, как играющийся котенок. «Хоть это приятно», — слегка расстроенно думала Антонина.
«Он милый и ласковый, забавный и очень старается, — мысленно произнесла Антонина, гладя Андрея по голове, — у нас еще все получится».
Андрей Ветров, напротив, считал, что был на высоте.
«Столько раз доказать свою мужскую силу! Да она должна меня на руках носить! Повезло ей с кавалером.
Да, первый раз я обмяк сравнительно быстро, но тут же собрался с силами и снова поторопился. Но потом я был неутомим, как кузнец перед наковальней. Она, должно быть, без ума от меня, что ж, она заслужила минуты женской радости…» — думал Андрей, отдыхая на ее широкой и мягкой груди.
— О чем ты задумался? — ласково спросила Антонина.
Его вдруг осенило: да ведь их свела сама судьба. Как же он сразу не догадался?
— Слушай, ты сказала, что знаешь этих парней, что заходили к нам…
— К нам?
— Ну ко мне, но уже — к нам.
Она улыбнулась, но вопрос был ей не очень приятен.
— Ты уверен, что хочешь это знать?
— Да. — Андрей поцеловал ее. — Мы же любовники, а у любовников не может быть секретов. Это у мужа с женой всегда тайны…
— Ты думаешь?
— Я уверен. Так же, как и в том, что ты околдовала мое сердце, вошла в мои мысли. Ты стала самым сладким моим сном…
«Язык у него самое сильное место, — подумала женщина. — Если б и все прочие органы были такими же…»
— Я работаю в санчасти эскадрильи, — начала говорить она, поглаживая его волосы, — приходится летать в командировки, проверять летчиков перед полетами. Я догадывалась, что в нашем королевстве что-то не так. Но не придавала значения. Несколько раз меня просили осмотреть женщин в приграничных кишлаках. Летчики рассказали, что это были пленницы, которых перевозили на ту сторону. Они из бедных многодетных семей, их продавали отцы. Ужасно, правда? Также я случайно узнала, что наши вертолеты перебрасывали оружие боевикам, а назад привозили наркотики…
Ветров сначала обрадовался: еще один свидетель. Но быстро остыл: некрасиво это, подставлять Тоню или как-то использовать!
Но все же…
А что в этом такого? Любящие люди ведь должны помогать друг другу… «Нет, нет! Я никогда не пойду на это!» — подумал он и вдруг спросил:
— Ты можешь добыть какие-нибудь доказательства?
Антонина вопросительно посмотрела на него.
— Ну там документы какие-нибудь? — Андрей слегка замялся. — Фотографии…
Она пожала плечами и спросила:
— Зачем?
— Собираюсь написать статью. Нет, ты не думай, — он стал торопливо объяснять, — никаких фамилий. Тебе ничего не грозит. Но мне нужны доказательства.
— Не понимаю.
Ветров глубоко вздохнул: как же тяжело с этими женщинами!
— Тоня, мне случайно попали в руки важные документы. Я собираюсь опубликовать их. А вот для надежности хотелось бы иметь еще что-нибудь. Твоя фамилия нигде не будет звучать.
Если ты опубликуешь это, никакие бумажки тебя уже не спасут.
Антонина попробовала резко встать, но он удержал ее.
— Верь мне, милая, я знаю, что делаю.
— Нет, ты не знаешь. Тебя убьют!
— Да нет же!
«Есть только один аргумент, который может убедить женщину в чем угодно», — подумал Ветров, собрался с силами и — привел его…
Просьба Андрея покоробила Антонину.
К тому же от нее (просьбы) пахло глупой авантюрой. Но женщина согласилась. Потому что хотела насолить одному человеку… Даже, может быть, ценой собственной жизни…
— Я разрешаю вам выписать Неизвестного, — сказал чиновник в Министерстве здравоохранения правительства Свердловской области.
— Прошу вас подтвердить это письменно, — ответил врач психиатрической больницы.
— К чему эти формальности? — недовольно буркнул чиновник.
— В России и Европе было несколько десятков подобных случаев. Возможно, это пандемия какой-то неизвестной болезни. Этот вопрос сейчас изучается в Минздраве. Поэтому я не могу выписать Неизвестного единоличным решением, это выходит за рамки моих полномочий…
— Ну хорошо, выпишем мы Неизвестного, и куда он пойдет? — задумчиво произнес чиновник.
— Не знаю. — Врач пожал плечами. — В ночлежку для бомжей, в приют какой-нибудь… Но это же не наши проблемы.
— Погоди, это не государственный подход, — сердито ответил чиновник, — вдруг завтра какая проверка придет, выяснится, что я подписал… Нет, так не пойдет. Нельзя человека просто так на улицу выкидывать.