— Так вот, я как раз рассказывала Софи, как прекрасно идут дела у бизнеса, — она бросает на меня выразительный взгляд.
Если она рассчитывает, что я подключусь к разговору, то выбрала не ту тему. Я не хочу иметь ничего общего с бизнесом, который привык забирать землю и дома у бедных, чтобы возводить на их месте небоскрёбы для элиты.
Я хмуро смотрю на лёд в стакане.
— С чего бы мне это знать?
Если она надеется, что Софи сможет уговорить меня взять бразды правления, то она сильно ошибается.
Мамин смех звучит неестественно.
— Ну, о триумфах бизнеса мы ещё поговорим позже, — говорит она сладким голосом, который совершенно не соответствует взгляду. — А пока мы обсуждали благотворительный гала-вечер, который скоро состоится. И у Софи, — мама многозначительно смотрит на нас обоих, — пока нет пары.
Вот и всё. Вот зачем меня притащили в аквариум с акулами.
— Я просто жду, когда нужный человек сделает мне предложение, — Софи хлопает ресницами так, будто участвует в соревновании по морганию.
Я поднимаю бокал.
— Ну, не ограничивай себя в вариантах.
Мама бросает на меня взгляд, от которого можно бы и окоченеть, но мне плевать. Я не пойду на этот вечер. Они называют его благотворительным, но настоящая причина того, что родители устраивают самый помпезный бал года — напомнить всем о своём положении в обществе. Очередной спектакль для знати и знаменитостей Финикса, где мои родители каждый год обязаны быть на высоте. Последнее, что я хочу — притащиться туда с Софи.
— Уорд, — мама продолжает улыбаться, но глаза её говорят что-то, что я даже не хочу расшифровывать. — Ты ведь не собираешься снова пропустить его в этом году, правда?
Собираюсь. И весьма серьёзно. Я не появлялся там с самого выпуска.
— Помнишь, как весело нам бывало на этих балах, когда мы были моложе? — Софи улыбается, невинно мешая лёд в стакане.
Помню. В один из таких вечеров, в выпускном классе, она стянула бутылку виски и подбила одного парня, младше нас на три года, выпить половину. Парень потом облил рвотой новый Мерседес своих родителей и через два дня улетел в закрытую школу. Её понимание «веселья» всегда кардинально отличалось от моего.
— Быть с тобой было всегда лучшей частью вечера, — продолжает Софи, снова хлопая ресницами. Может, она просто не в состоянии держать глаза открытыми с такими длинными нарощенными ресницами.
Я стискиваю зубы и молчу. Это никогда не было лучшей частью вечера — ни для неё, ни для меня. Она обожала создавать проблемы, оставляя их мне на разгребание.
Телефон звонит, спасая меня, прежде чем я подберу подходящий ответ на её неподходящие намёки. Станция.
— О, слава Богу, — вскакиваю. — То есть… надо идти. Долг зовёт. Было… — я делаю паузу, подбирая слово. — …необычно снова тебя увидеть.
Киваю обеим и буквально бегом покидаю дом, быстрее всего добравшись до своего пикапа.
Знаете, может, шеф Барнс был прав — даже в катастрофах иногда бывают положительные стороны.
Глава 11
Линди
Я сожалею обо всех решениях, которые когда-либо принимала.
Почему мне вообще показалось, что Крю поведёт себя хорошо, пока я убираюсь в пожарной части? Я подумала, что справлюсь и с уборкой, и с материнством одновременно. Хотя даже дома у меня это не получается.
— Крю! Перестань! — кричу я.
— Но мне нравятся пожарные машины.
Я оттаскиваю его от лестницы, к которой он прилип, как липучка, сзади пожарной машины:
— Мне тоже, но я бы предпочла не расплачиваться за одну из них.
Ставлю его на землю метрах в трёх от машины. Долг за всё это я никогда не отдам.
— О, не волнуйся. Он ничего не сломает, — смеётся шеф Барнс, давая Крю пять.
Бедный наивный человек.
— Не стоит недооценивать его способность разрушать всё подряд только потому, что он маленький, — говорю я.
Шеф улыбается, его усы-подковы поднимаются.
— В этом и заключается красота потенциала.
С нашей первой встречи я поняла, что он человек с оптимистичным взглядом на жизнь. Надеюсь, он останется таким же, если Крю всё-таки что-нибудь сломает.
— Ладно, я ухожу, — говорит шеф. — В заднем офисе ещё парни, так что о выключении света можешь не беспокоиться.
— Хорошо, спасибо, — отвечаю я. Почти добавляю «сэр». Он ведь не совсем мой начальник, правда? Мне за это вообще-то не платят.
— Спокойной ночи, дружище, — даёт Крю кулачок, и я улыбаюсь этой сцене. У Крю никогда не было мужского примера в жизни, так что я благодарна за любую возможность.
Когда шеф уходит, я забираю Крю в раздевалку, велю ему считать шкафчики. Он доходит до пятнадцати четыре раза, прежде чем начинает прыгать от стены к стене и носиться по скамейкам, как шарик в пинболе.