Похоже, сильно она не изменилась.
— Мне такие вещи не важны, — пытаюсь успокоить её, пока мама не вернулась с разговора по телефону. Хотя, может, и не стоит. Пусть бы увидела ту Софи, какую знаю я.
— Значит, я для тебя никогда не имела значения? — её лицо искажает что-то среднее между обидой и тем выражением, когда человек почувствовал что-то неприятное.
И вот мы снова в старшей школе. Только разница в том, что сейчас мне всё равно. Я не обязан оставаться ради её драм.
— Жаль, что у тебя тяжёлый день, — спокойно говорю, поднимая пустой стакан, Молли и встаю. — Не переживай за Хэлли. Она крепкая.
Выбрасываю стакан, хватаю салфетки и начинаю вытирать мороженое с Молли.
— Уорд, пожалуйста. Дай мне шанс. Я была лучше, когда была с тобой, — Софи почти ноет.
Ложь. Я никогда не делал её лучше.
Где тут выход? Я разворачиваюсь к двери, делаю шаг… и она встаёт у меня на пути.
— Прости, Софи, — обхожу её и всё-таки добираюсь до выхода. Толкаю дверь сильнее, чем нужно, и она с грохотом врезается во что-то с другой стороны.
Чёрт. Обхожу дверь — и сталкиваюсь взглядом с женщиной, в которую только что врезался. Чёрные волосы чуть сбились, она поправляет их, затем подправляет чёрные очки.
— Мамочка, я сорвал для тебя цветочек!
Этот голос.
Опускаю взгляд — и вижу мальчишку с одуванчиком в руке:
— Крю? — поднимаю глаза и встречаю знакомые веснушки. — Линди? Прости! Ты в порядке?
Она убирает руку ото лба, моргает.
— Ты меня ударил? А я-то думала, ты ко мне неровно дышишь.
Улыбка прорывается сама собой. Я протягиваю руку и осторожно касаюсь её лба, пальцем гладя по коже и маленькой шишке, что уже намечается.
— Извини.
Она замирает под моим прикосновением, чуть приподнимая подбородок. Жаль, что не вижу её глаз за тёмными линзами. Идея вспыхивает в голове. Плохая идея. Но я всё равно собираюсь это сделать. Если мама не угомонится, пока я не буду в отношениях — что ж, придётся дать ей то, чего она хочет.
Надеюсь, Линди подыграет.
Я натягиваю улыбку, стараясь передать глазами то, что люди обычно передают взглядом.
— Ты в порядке? — Линди хмурится. — Ты выглядишь так, будто вот-вот тебя стошнит.
Ладно. Видимо, у меня проблемы с «языком глаз».
— Позволь познакомить, — говорю я и, обвивая Линди рукой за талию, оборачиваюсь к Софи. — Это Софи. Софи, это моя девушка, Линди.
Пальцами слегка надавливаю Линди на бок, моля про себя, чтобы она меня не выдала. Её тело напрягается.
Выражение лица Софи меняется так быстро, что я не успеваю их считывать.
— Девушка? — бросает она, будто это оскорбление. Я крепче прижимаю к себе Линди и Крю, готов защищать, если понадобится. — Это… это та самая Фрости-мама?
Фрости-мама? Ах да. Видео.
Бросаю взгляд на Линди, а она сверлит меня ледяным взглядом, как и положено Фрости-мама.
Рот сам приоткрывается.
— Эм…
— Простите, это был важный звонок по поводу бала, — мама возвращается и сразу окидывает взглядом нас троих на тротуаре. Заметив мою руку на талии Линди, мама улыбается… а потом её улыбка словно тает на жаре.
Линди возненавидит меня. Очень сильно.
— Мама, познакомься, это моя девушка, Линди, — выдыхаю я.
Её рука скользит мне за спину, и я с облегчением ощущаю, как напрягшиеся мышцы наконец отпускает.
— Ну, это новость, — хмыкает мама, скрестив руки.
— Ох, Уорд такой скромный, — Линди улыбается. Её пальцы проходят вверх по моей спине, оставляя за собой целую цепь разрядов. Пока она не щипает меня. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. — Он не любит много говорить. Если вы понимаете, о чём я. — Она бросает взгляд в сторону Софи, и мои щёки вспыхивают.
— Ха, — откашливаюсь. Воздух. Срочно нужен воздух. — Она у нас весёлая. Поэтому я её и держу рядом.
Щипаю её в ответ, правда, мягче, чем она меня.
— Ну, очень приятно было познакомиться, но мне нужно срочно отвести сына в ближайшую уборную, — говорит Линди и убирает руку.
Я краем глаза вижу, как мама приоткрывает рот, складывая два и два. Весь её вид говорит: «О, ясно». Я внутренне вздрагиваю. Практически слышу мысли, которые сейчас проносятся у неё в голове.
— Ракета время! — кричит Крю и несётся ко мне. Ловлю его одной рукой буквально за секунду до того, как он врезается мне в пах.
— Я тоже! — подаёт голос Молли.
Что ж, выполняю их просьбу: запускаю в воздух одного ребёнка, потом второго, наслаждаясь их восторженными визгами. Даже не замечаю, как руки начинают гореть так, словно я снова штурмую канат на тренировке. Всё напряжение после ситуации с Хэлли уходит, когда слышишь такой искренний детский смех. Мир ещё не отобрал у них ощущение чуда. Пока что.