— Его должен осмотреть врач, — отвечает она.
Крю воет. Если я что и понял за это время, так это то, что слово «врач» для этого мальчишки — как ругательство.
Я бросаю женщине многозначительный взгляд, надеясь, что она поймёт.
— Он не хочет видеть врача. Он хочет к маме, которая как раз сейчас у врача, — делаю акцент на каждом слове.
Наконец-то она кивает.
— Сейчас вызову медсестру.
— Спасибо, — выдыхаю я. Держать подушку, скомканную у головы орущего ребёнка, куда сложнее, чем кажется. Если декоративные подушки нельзя использовать как компресс, чтобы остановить кровь, то зачем они вообще нужны?
Из-за двойных дверей выходит медсестра, улыбается Крю.
— Хочешь к маме?
Крю кивает, а я изо всех сил стараюсь удержать подушку на месте. Медсестра явно знает своё дело: пока он отвлёкся на значок на её халате, она ловко меняет подушку на пучок марли. Я выбрасываю искромсанную подушку в урну. Надеюсь, у Линди нет такой сентиментальной привязанности к подушкам, как у моего шурина, потому что эта точно не вернётся домой.
Медсестра ведёт нас дальше, всю дорогу разговаривая с Крю спокойным голосом:
— Твоя мама сейчас получает гипс на руку. Она выбрала синий цвет, потому что сказала, что это твой любимый. Ты любишь синий?
Крю снова кивает.
Медсестра открывает дверь — внутри Линди и ещё одна медсестра заканчивают процедуры.
Но не теперь.
Линди ахает.
— Что случилось? — она срывается с кушетки и в одно мгновение оказывается рядом с Крю. Этого вопроса я боялся с того самого момента, как он начал плакать. Случилось то, что я снова подвёл тех, кто мне доверился.
Я сглатываю, с трудом подавляя ком в горле.
— Мы убирали коробки. Он споткнулся и ударился головой о кофейный столик.
— Проклятый стол. Завтра же выкину его, — бросает Линди.
Я жду. Жду, когда она обвинит меня, укажет на все мои ошибки.
— Мама... — Крю заливается ещё громче и пытается забраться к ней на руки, но она и сама едва стоит.
— Эй, малыш, хочешь, чтобы мама села с тобой на кровать? — предлагает медсестра, и Крю с облегчением соглашается. В это время в палату входит врач.
— Давай-ка посмотрим, что у нас тут, — улыбается он Крю и достаёт леденец из кармана.
Я с облегчением выдыхаю. Этот парень подготовился.
Через тридцать секунд врач сообщает, что Крю нужны швы. И я не уверен, кто из них испугался больше — Линди или Крю. Хотя, если честно, страшно и мне.
— Держись за папу покрепче, — говорит врач Крю.
Кровь стынет в жилах.
— Он не... — начинает Линди одновременно со мной.
— Я не...
Но мои слова обрываются, когда Крю вцепляется в меня, будто я последний оставшийся в мире игрушечный Человек-паук.
Я не могу встретиться с Линди взглядом. Не хочу видеть её разочарование — в реакции Крю, во мне.
Врач достаёт иглу, и крохотная палата превращается в поле боя. Крю отпускает меня и хватается за Линди, отбиваясь от всех нас. Четверо против одного, и он выигрывает.
— Понимаю, как это тяжело, но мне нужно, чтобы вы его удержали, — говорит врач.
Мне приходится приложить все силы, чтобы схватить Крю и прижать к кушетке, сознательно подвергнув его боли. Его крики разрывают меня изнутри, разрушая всё до последней клеточки.
Теперь плачет и Линди.
Секунды тянутся как часы, хотя врач работает максимально быстро. Каждый укол, каждый стежок словно режет по живому.
Я сглатываю ком. Я предал доверие Линди, которая рассчитывала, что я уберегу Крю, и самого Крю, который верил, что я его защищу. Подвёл их обоих. В глазах мутнеет, и я отворачиваюсь, чтобы никто не увидел, как текут мои слёзы. Я заслужил эту боль.
Руки дрожат вокруг Крю. Я не хочу больше причинять ему вред, но и на Линди это перекладывать не могу. Она делает всё, чтобы успокоить его, но плач стихает только тогда, когда врач заканчивает, и нас выписывают.
Мы едем обратно к её квартире в тягостной тишине.
— Вот это ночь... — вздыхает Линди, пока я несу спящего Крю обратно.
Я укладываю его в кровать и иду на кухню, где Линди уже наливает себе воды.
— Не верится, что ты успел навести тут порядок, — говорит она, открывая шкафчик.
— Я не закончил, — отвечаю и хватаю тряпку со стола, смачиваю её водой и опускаюсь на колени у ковра, где Крю начал кровоточить. Начинаю тереть пятно, но кровь уже впиталась в светлый ворс, оставив коричневое пятно.
Тру сильнее.
Полощу тряпку и снова на колени, снова скребу это место, пока не начинают ныть руки. Я должен всё вычистить. Давлю тряпку изо всех сил, тру быстрее, яростнее.