Его руки крепче сжимают меня за талию, челюсть сжимается так, что я боюсь, не сломает ли он что-то.
— Но, оказывается, теперь она готова. И играет образцовую идеальную бабушку для своей новоиспечённой внучки, — я усмехаюсь без капли веселья. Эта картинка вспыхивает в голове снова, и боль возвращается, пульсируя в груди.
— Она никогда не видела Крю? — в его голосе чистое изумление.
— Нет, — шепчу я. Несмотря на все усилия, очередная слеза всё-таки срывается. Мой сын не должен расплачиваться за мои ошибки. Не должен быть отвергнут из-за меня. Это несправедливо по отношению к нему.
Уорд хмурится, и я чувствую, как от него исходят волны злости. Его грудь дрожит под моей ладонью.
— Ни одна мать не должна так обращаться со своей дочерью, — говорит он, голос глухой.
Я закусываю губу.
— Думаю, это просто моя судьба. Мой бывший, Родни, был не лучше. Все в итоге избавляются от меня.
Я начинаю отступать, но он лишь крепче сжимает меня.
— Значит, тебя ещё никто не любил так, как ты того заслуживаешь.
Его взгляд прожигает меня насквозь. Он пытается донести до меня что-то настоящее, что-то важное. То, во что мне так хочется поверить всем сердцем.
— А что я заслуживаю? — шепчу я.
Он изучает моё лицо, взгляд задерживается на губах. Я знаю, что будет дальше. И я готова. Настоящее или фальшивка — сейчас это неважно. Я просто... нуждаюсь в нём.
— Позволь мне показать, — произносит он тихо.
Я закрываю глаза.
И в следующий миг он отстраняется.
Глава 32
Линди
Моя голова всё ещё кружится от того «почти поцелуя», когда Уорд подъезжает к какому-то дому и велит мне сидеть в машине. Он исчезает за дверью милого белого двухэтажного дома, который совсем не сочетается с его характером. Или, по крайней мере, с тем, который он показывает окружающим. Но, может быть, он сам больше похож на этот уютный дом, чем я думала. Он утешил меня сегодня, почти поцеловал… А ведь поцелуи могут выматывать. Но когда хочешь кого-то поцеловать и не можешь — это худшая пытка из всех возможных.
Я откидываюсь головой на подголовник, но минуты тянутся всё длиннее, а веки становятся тяжелее.
Глаза смыкаются сами собой — в этот раз я точно знаю, что не стоит ждать никакого поцелуя, так что я позволяю себе уснуть.
Просыпаюсь от громкого удара. Вздрагиваю в кресле, не сразу понимая, где нахожусь. Вокруг кромешная тьма, и Уорда рядом нет.
Машину трясёт, снова слышится удар. Кто-то пытается угнать этот грузовик… со мной внутри?
Лихорадочно ищу телефон. Чёрт, какой там номер у службы спасения…
Дверь резко распахивается.
Из моего горла вырывается крик, инстинкты срабатывают, и я, не раздумывая, бросаю кулак прямо в лицо нападавшему.
— Ай! — Уорд отшатывается назад, а я ошеломлённо ахаю.
— Уорд! — сердце постепенно возвращается к нормальному ритму, и я выскакиваю из грузовика. Его грузовика. Чей же ещё могла быть эта машина? Мысленно стукаю себя по лбу. — Прости!
— Думаю, я усвоил урок — больше тебя не будить, — говорит он, потирая нос.
Я сдерживаю улыбку, которую он сейчас явно бы не оценил.
— По крайней мере, в этот раз ты не на носилках оказался.
— Даже не напоминай, — он опускает руку от лица и делает жест в сторону багажника. — Пойдём.
Перед нами разложено одеяло, посередине — телескоп, по краям несколько свечей. Я понятия не имею, где мы. В темноте угадываются очертания камней и кактусов, похоже, где-то в пустыне. Но мне всё равно. Это самое романтичное, что кто-либо когда-либо делал для меня.
Я касаюсь его руки, и по коже пробегает тепло.
— Это ты всё устроил? Пока я спала?
Он прячет руки в карманы, опускает голову, как будто боится в этом признаться. Мне нравится эта застенчивая версия Уорда.
— Ты долго спала.
— Это потрясающе, — выдыхаю, ступая на одеяло. — Ты собираешься научить меня звёздам?
— Собираюсь. Знаешь какие-нибудь созвездия?
Я поднимаю голову к небу.
— Эм… по-моему, вот это Большая Медведица. И ещё где-то должна быть Малая, да?
Он кивает, подходит ближе.
— Вон там. — Его рука касается моего бока, и я прижимаюсь к нему, к его теплу. — А это Орион.
— Где?
Он обхватывает меня другой рукой за талию, направляя.
— Смотри, я хочу показать тебе Луну.
Может быть лучше, чем это? Не думаю. Прости, Нил Армстронг, но я остаюсь здесь, на Земле, в объятиях Уорда.
Он подводит меня к телескопу, и я наклоняюсь, прижимая глаз к окуляру. Несколько секунд, чтобы сфокусироваться, и... меня накрывает. Луна — прямо рядом, как будто можно протянуть руку и дотронуться.