– Жаль, что на озеро вчера не пошли, – с заметной иронией сказала Маша уже привычным голосом, будто давно проснулась и была полна сил. – Ночь была бы точно веселее!
– «Горняшка» накрыла, что ли? – озабоченно спросил Вадим.
– Да какая «горняшка»?! – весело сказала она и ухмыльнулась. – Храпел тут один под боком всю ночь, как стадо сурков…
– Да не храплю я! Что ты придумываешь? – изображая обиду, заявил Вадим и принялся за кашу.
– Ну-ну! Это ты им расскажешь, когда мы их на альпийском лугу встретим. Сурки наверняка тоже всю ночь не спали из-за твоего храпа.
Они съели кашу, выпили кофе и, непринуждённо болтая о разных пустяках, стали собираться на предстоящую прогулку к озеру.
Когда солнце позолотило макушки окрестных скал, Вадим и Маша налегке вышли, взяв с собой бутылку воды, термос со сладким чаем, печенье и сухофрукты. Сначала их путь пролегал по некрутой тропе между разноцветных травяных кочек, потом шёл по гребню морены с мелкой осыпью, а вскоре, за валом, вывел их на небольшое плато, ограниченное с трёх сторон другими моренами и острыми бурыми скалами. Здесь было полное безветрие и стояла абсолютная тишина.
– Послушай, как здорово, – шёпотом сказала Маша и замолчала.
Вадим медленно открыл рот, придумывая пафосную фразу в ответ, но опоздал. В этот момент справа от них раздался пронзительный свист, затем ещё и ещё. И так по цепочке несколько раз.
– Сурки! – радостно вскрикнула Маша, будто увидела их впервые, и показала рукой на трёх упитанных зверьков, стоящих на задних лапках в дозоре в двадцати метрах от них.
– Ну, здравствуйте, родственники! – язвительным тоном сказал Вадим. – Чего расшумелись-то? Свои же пришли, Сурковы!
– Посмотри, Вадим! – вдруг удивлённо произнесла Маша, когда отвлеклась от взволнованных свистунов. – Это что за гора? – она махнула рукой в сторону склона, по которому они только что поднялись, и пристально уставилась на большой белый горб примерно в трёх километрах от них.
– Ну вот! Заметила раньше времени, – расстроенно ответил Вадим. – Я хотел от озера тебе её показать. Оттуда она особенно красива…
– Так это и есть гора Союз молодёжи?! – восторженно спросила Маша. – Какая серьёзная! Я думала, она меньше.
– Ага, – протяжно ответил Вадим, – четыре тысячи сто сорок семь метров камня и льда.
Он сел на осыпь и стал смотреть на внушительную снежно-ледовую шапку горы, находящейся на противоположной стороне ущелья. Её массивное тело с покатыми боками и неявно выраженной вершиной сильно выделялось среди остальных остроконечных пиков, стоящих слева от неё и за ней. Маша села рядом с Вадимом и тоже стала рассматривать гору, на три четверти укрытую массивным ледником.
– Вон по тому пути я шёл когда-то за «Значком альпиниста», – сказал Вадим и прочертил в воздухе линию маршрута первой категории сложности, которым двигалась группа подростков под руководством Степаныча. – Сначала по морене под перевал, потом в связках на западный гребень и по снежно-ледовому склону до самой вершины…
Было заметно, что Вадим погрузился в приятные юношеские воспоминания. Маша не стала отвлекать его от них, пока он сам не заговорил.
– А какие пути восхождения видишь ты? – спросил её Вадим.
Маша задумалась на минуту, а потом сказала:
– Вижу ещё одну «единичку», вон по тому гребню, – и она показала линию пути к вершине по восточному ребру горы.
– Да, верно. Мы спускались этим путём, сделав в тот день траверс вершины, – сказал Вадим и замолчал. После недолгой паузы он ткнул пальцем на склон под гребнем и смущённо произнёс: – Я чуть не убился тогда. Оступился на спуске вон на той осыпи и кубарем съехал вниз. Но что удивительно, отделался лишь парой ссадин на колене и локте, а ещё… – он энергично почесал затылок и, улыбаясь, посмотрел на Машу. – Когда спустились, Степаныч мне такую затрещину отвесил. До сих пор вздрагиваю, как вспоминаю. «Ледоруб мне в ногу! – сказал он тогда. – Сходить на вершину, Сурков, не главное! Главное – живым вернуться!»
– Смешное выражение «Ледоруб мне в ногу», – хихикнув, сказала Маша и обиженно добавила: – А почему ты мне никогда не рассказывал об этом случае?
Вадим встал на ноги, отряхнул ладонями штаны сзади и сказал:
– Иногда лучше промолчать о своей глупости, – он подал жене руку и помог ей подняться. – Идём к озеру, а то ты так и не увидишь его из-за моей ностальгической болтовни.
Преодолев по мелким камням ещё два некрутых вала, где тропинка почти не читалась, они вышли к озеру и стали на возвышении морены, которая являлась естественной преградой, препятствующей излиянию воды из котловины в форме вытянутой капли.