В толпе судачили, что ждут самого императора, что канцлер Юань Цаньяо будет принимать экзамены, и канцлер Чжан Цзячжэнь, говорили, тоже скоро прибудет.
Огромный экзаменационный зал был разделен на ровные ряды небольших комнатушек с двумя закрепленными между стенами досками: на одной можно было сидеть, на другой писать. Пронести сюда можно было только корзинку с бумагой, кистью, тушью и тушечницей, и едой.
На этот раз оказалось, что заявки на участие в экзамене подали около шести тысяч человек. В этом не было ничего удивительного: на уездные экзамены подавали заявки сто тысяч, но победителей оказывалось не больше десяти. А здесь экзаменовались победители всех уездных отборов. И все понимали: только один из трёх тысяч шэнъюаней[2] станет цзиньши[3].
Попавшие в первую группу перед тем, как пройти в зал, по двое проходили в специальные помещения. Там их встречали недружелюбного вида надзиратели в чёрных халатах, и подвергали довольно унизительной процедуре досмотра. Охранники проверяли личность студентов и обыскивали их на наличие скрытых текстов, тщательно оглядывали принесенные письменные принадлежности, чернильный камень, чернила и кисти, ощупывали корзинки на предмет второго дна, обнюхивали принесенную еду. Потом требовали раздеться, осматривали подкладку шаней и требовали показать изнанку нижней рубахи. На этом они не успокаивались, но разували экзаменуемых и осматривали даже обувные стельки.
Чень Сюаньжень, зная, что не удосужился нигде записать ни единого иероглифа, оглядывал ищущих с едва заметной усмешкой. Ван Шэн воспринимал обыск с едва скрытым раздражением, ибо терпеть не мог, когда к нему прикасались, хоть и понимал, что подобный досмотр неизбежен.
Каждый испытуемый распределялся в экзаменационную камеру в соответствии с заранее определенной системой нумерации Небесных стволов и земных ветвей. Экзаменаторы выдали каждому бумагу с официальной печатью. Прерывание экзамена и общение извне были запрещены. Если кандидат умирал, чиновники заворачивали его тело в соломенную циновку и уносили.
Шэн и Сюаньжень были пропущены и попали в один ряд и соседние кельи, обозначаемыми одним из тысячи неповторяемых знаков «Тысячесловия». Их ряд считался самым неудачным: он был начальным и перед ним располагался стол, за которым сидели ответственные за экзаменационную сессию чиновники в высоких, горой стоящих шапках и широких поясах.
Шэн сидел молча, ожидая оглашения темы сочинения, и тут услышал за стенкой тихую ругань своего соседа. Причина ругани выяснилась, когда к нему подошёл надзиратель. Оказалось, что все столы в экзаменационных кельях были закреплены на одном уровне, измеренном, видимо, по достаточно изящному придворному. У Ченя Сюаньженя, увы, нога не проходила в отмеренную высоту, стол же упирался ему в грудь, буквально не давая вдохнуть. Надзиратель, пробормотав, что таким лучше идти в армию, всё же снизошел и помог ему немного отодвинуть столовую доску к краю кельи.
На помост вышел тот самый человек, которого Сюаньжень видел в библиотеке: высокий старик с величественной седой головой, облаченный в парадное одеяние, канцлер Юань Цаньяо, директор Государственной академии благородных сынов Империи. В этом году Юань Цяньяо был назначен главой правительственного экзаменационного бюро и работал совместно с канцлером Чжаном Цзячженем. В начале года он подал петицию, указав, что сыновьям и братьям влиятельных чиновников обычно достаются должности в столичном регионе, что вынуждает молодых чиновников без таких связей работать вдали от столицы. Он предложил выслать двух из трех сыновей и братьев влиятельных чиновников из Чанъани, оставив только одного.
Император Сюаньцзун, опасаясь засилья чиновной клики одних и тех же семейств в столице, охотно поддержал это предложение и издал указ, восхваляющий мудрость Юаня и реализующий его предложение, и теперь ни одной семье чиновников не разрешалось, чтобы три её члена служили в столичном регионе. Это сделало Юаня популярным в столице.
Сейчас он торжественно огласил тему сочинения этого года: «Стремись к преданности».
[1]Намек на судьбы известного генерала, преданного сановниками.
[2]Победитель уездных экзаменов.
[3]Победитель императорских экзаменов
Глава 10
«Чжун фу». 中孚 Надежность
Истинно близкий человек — это тот,
для кого ваше сердце открыто
Шэн по-настоящему удивился. Что? Это был всё тот же восьмой параграф первой главы «Лунь юя», который они с Ченем Сюаньженем обсуждали только что, за ранним завтраком! Совпадение? Странно… Но, в принципе, тема устраивала Шэна и не требовала ничего, кроме хорошей памяти.