Юань Цаньяо был человеком с головой.
[1] Чжан — около трёх метров.
Глава 11
«И». 益 Приумножение
Чем выше полет, тем шире горизонты
Экзамен для первой группы был завершен, освобождавшиеся места занимали студенты из второй группы. Между тем в маленькой комнатушке, где утром завтракали Ван Шэн и Чень Сюаньжень, царила весьма напряженная обстановка. Оба проэкзаменовавшихся лежали на кроватях и делали вид, что читали, однако ни один из них за минувший час не перевернул ни страницы. Молчание было столь напряженным и густым, что в воздухе мог повиснуть топор.
Нервы не выдержали первым у Ван Шэна.
— Может, всё же поговорим, старший?
Сюаньжень молча кивнул. Почему нет?
— Господ канцлеров можно обмануть, но обмануть можно далеко не всех. Я… имею понимание некоторых вещей и могу уверенно сказать, откуда в вас, старший, такое удивительное обоняние.
— И откуда же? — криво улыбаясь, поинтересовался Сюаньжень.
— Вы — оборотень лиса, хулицзин.
Сюаньжень любезно улыбнулся собеседнику, правда, в глазах его никакой любезности не проступило.
— Угу, и ты, младший, понял это, просто бросив на меня мимолетный взгляд, да? Шутишь, что ли?
— А что тут удивительного?
Сюаньжень зло прыснул, точь-в-точь, как недовольная лисица, упустившая мышь.
— О, ничего, разумеется. Да только если я — лис и обладаю лисьим нюхом, то, как ты полагаешь, младший, сколько времени мне нужно, чтобы учуять твой запах, а? А от тебя на экзамене, мой юный друг, просто разило мертвецкой! Меня от твоего запаха аж закачало. Ты — мёртвый дух.
Ван Шэн опустил глаза и покачал головой.
— Вовсе нет. Я просто могу иногда призвать его, вот и всё.
— Тогда ты или совсем уж бесстрашный юный глупец, или твой мёртвый дух обладает недюжинной силой! Ты не побоялся завести разговор со мной, кого считаешь оборотнем лиса, и спокойно сидишь перед ним?
Шэн улыбнулся.
— Вы ничего не сделаете мне, старший.
— Почему ты так полагаешь? — по-настоящему удивился Сюаньжень, поразившись именно уверенности тона Шэна.
Шэн пожал плечами и улыбнулся ещё шире.
— Вчера на экзамене я очень устал, и когда вы поймали этого жулика из Гучжоу, я просто расслабился, призвал мёртвого духа, он, кстати, мой названный отец, и посмотрел на пойманного мерзавца. В прошлом рождении это была обычная мускусная крыса. Ничего интересного. И тут я посмотрел на вас. Над вашей головой в отдалении я увидел сидящего на лотосовом троне бодхисатву. В прошлом рождении вы были святым. Но зато перед вами проступило ещё одно существо. И это была ваша нынешняя оболочка. На лотосовом троне сидел… огромный рыжий лис с удивительно высокомерной наглой мордой. Я оторопел, а тут вы и повернулись ко мне, учуяв шедший от мёртвого духа запах. Однако прозревший в прошлом рождении всё же едва ли ударит кого-то в рождении нынешнем.
На физиономии Ченя Сюаньженя по мере рассказа появилось выражение растерянное и даже потрясенное.
— Я… был… бодхисатвой? Прозревшим? Шутишь? — Сюаньжень потёр лицо ладонями, явно не доверяя услышанному.
Шэн уверенно кивнул.
— Я уверен в этом. Но откуда взялся лис в этом рождении?
Сюаньжень равнодушно махнул рукой.
— Да не оборотень я никакой! Лис у меня несколько лет в саду в доме жил, я выкупил его раненого у охотников. Но умер он уже год назад, я похоронил его честь по чести, даже табличку ему поминальную завёл. Сяо Ху только снился мне иногда, вот и всё. А когда меня, избитого до полусмерти, отец велел из дома выкинуть, я у ворот несколько часов в луже пролежал, ну и натурально, простудился. Меня подобрал учитель, вылечил, но голова все время болела. А когда я сюда на экзамен ехал, на постоялом дворе мне плохо стало. Кровь носом и горлом пошла, в ушах тоже кровило и на глазах слезы кровавые выступили. С того дня вкус, нюх и слух обострились. Правда, лис и после мне часто снился и указания порой давал… и сыном называл, но думать, что я оборотень? Нелепость.
Лицо Ван Шэна побелело. Лис лисом, но…
— Вы не шутите, старший? Родной отец велел избить и выкинуть вас из дома?
Сюаньженя это, казалось, нисколько не волновало и явно осталось в прошлом.
— Ну, что тут поделаешь? Слишком много было наследников. Мной и пожертвовали. Но когда дело касается родителей, можно только подставить спину, утешая себя тем, что не ты неправ.