– Ты моя девочка, – сказал он.
И Лина понимала, что так и есть.
Тибби сидела на своем обычном месте на койке Бейли. Прошло два дня, и она видела, что Бейли становится хуже. По Бейли не было заметно, что она боится или посерьезнела, но по медсестрам и сиделкам было. Они опускали глаза каждый раз, когда Тибби смотрела на кого-нибудь из них прямо.
Бейли играла в «Истребителя драконов», а ее папа дремал в кресле у окна. Она откинулась на подушку – явно устала.
– Хочешь поиграть за меня? – спросила она Тибби.
Тибби кивнула и забрала у нее пульт.
– Когда твои подруги вернутся? – сонным голосом спросила Бейли.
– Кармен снова дома. Лина и Бриджет прилетят на той неделе.
– Славно, – сказала Бейли. Глаза у нее слипались и каждый раз оставались закрытыми все дольше и дольше.
Тибби заметила, что в палате сегодня появилось еще два пищащих монитора.
– Как там Брайан? – спросила Бейли.
– Супер. Довел меня до десятого уровня, – сказала Тибби.
Бейли улыбнулась. Глаза так и оставались закрытыми.
– Вот тебе достойный парень, – прошептала она.
Тибби вспомнила, как они об этом говорили, и засмеялась.
– Так и есть. Ты была права, а я нет. Как всегда.
– Не преувеличивай. – Лицо у Бейли было белое, словно у ангела.
– Я не преувеличиваю. Я сужу о людях, хотя не знаю их, – сказала Тибби.
– Но потом передумываешь. – Голос у Бейли был медленный и дремотный.
Тибби поставила «Истребителя драконов» на паузу, решив, что Бейли спит.
– Играй-играй, – шепотом приказала Бейли.
И Тибби играла до восьми, а потом медсестры выставили ее вон.
Лина!
Со мной кое-что случилось. Не так, как я себе представляла. Мне надо с тобой поговорить, но в письме я не могу. Со мной что-то… непонятное. Я сама себя не понимаю.
Би
Лина!
Я не могу спать. Мне страшно. Жалко, что нельзя поговорить с тобой.
Лина прочитала письма Бриджет в самолете из Афин. И те, которые получала все лето, и те, которые забрала на почте по дороге в аэропорт. Самолет плыл сквозь временные пояса, а сердце Лины совершало мучительный путь из кузницы в Ии, где ей хотелось остаться, в футбольный лагерь для девочек на Баия-Консепсьон, где, похоже, она была очень нужна.
Лина знала Бриджет достаточно давно и достаточно хорошо, чтобы тревожиться за нее. Однажды Бриджет пришлось выстраивать всю свою жизнь заново. И от того момента в будущее тянулись трещины. Би мчалась вперед, обуреваемая кипучей деятельностью, но время от времени случалось что-то непредвиденное – и это становилось для нее ударом. От этого Би резко тормозила и теряла почву под ногами. И начинала метаться. Она плохо умела брать себя в руки. Иногда Бриджет становилась как двухлетка. Жаждала власти. Требовала ее. Но стоило ей добиться своего, как она оставалась наедине с самой собой, и это приводило ее в ужас. Мамы больше не было, а папа был человек робкий и замкнутый. Бриджет нужно было найти кого-то, кто будет за ней присматривать. Кого-то, кто заверит ее, что мир не так уж и пуст.
Рядом с Линой посапывала Эффи. Лина повернулась и потрясла ее за плечо.
– Эй, Эф! Эф!
Эффи улыбалась во сне. Лина подозревала, что ей снится ее официант. Потрясла ее посильнее.
– Эффи! Проснись на секунду.
Эффи неохотно открыла глаза.
– Я сплю, – пожаловалась она, будто это было святое.
– Эффи, ты отлично умеешь спать. Уверена, ты сумеешь заснуть обратно.
– Ха-ха.
– Слушай, по-моему, мне надо изменить план поездки. Я, наверное, оставлю тебя в Нью-Йорке и попробую купить билет в Лос-Анджелес.
Эффи побаивалась летать. Лина понимала, что будет честно предупредить ее заранее.
– Эф, от Нью-Йорка до Вашингтона лететь всего ничего. Все будет хорошо.
Эффи оторопела.
– А в чем дело?
– Я беспокоюсь за Би.
Эффи знала Бриджет достаточно хорошо и понимала, что иногда у нее случаются темные полосы, когда за нее и правда надо беспокоиться, и это не блажь.
– А что она натворила? – Эффи и сама заволновалась.
– Еще не знаю.
– У тебя деньги есть? – спросила Эффи.
– Осталось из того, что дали нам мама с папой, – сказала Лина.
Родители выдали каждой из них по пятьсот долларов на расходы, и Лина почти ничего не потратила.
– У меня осталось двести долларов. Бери, – сказала Эффи.
Лина обняла ее.