Туда его с его же послужным списком точно бы не взяли. Поэтому он ни секунды не сомневался, что отправится прямиком к бесам, на дружескую встречу, так сказать.
Хотя вопросом оставалось то, существовали ли они вообще… Ну, в смысле, Ад и бесы в придачу…
Выпущенные полковником пули не причинили никакого вреда Алексею, но кто говорил, что он целился именно в него? Те, в желании убить кого Гриднев не мог отказать самому себе, сейчас были мертвы. Именно они были целями главы лагеря.
Один из трупов, словно какой-нибудь мешок с картошкой, повис на спинке стула, на котором тот до того и примастил свою задницу. Другой же… другой же упёрся плечом в тело своего медленно остывающего собутыльника.
По всей видимости, прилетевшая ему в голову пуля заставила покачнуться его и пасть в «жаркие объятия» своего товарища по несчастью. Впрочем, так им и надо. Никто их жалеть не стал, ведь даже если бы они остались в живых, Гриднев бы самолично исправил это «досадное недоразумение».
В его глазах подобные мудаки и твари вообще не заслуживали права на жизнь.
Но пусть произошедшее и было воспринято Алексеем с глубоко положительной и позитивной стороны, кое-что его всё же беспокоило. И он не преминул об этом высказаться:
– Нах*ра это было делать!? Теперь снова всё это дерьмо с себя оттирать! – глядя глаза в глаза полковнику, мужчина поднялся с места и осмотрел себя.
Щит, конечно, взял на себя часть «урона», но всё же эта задача, мягко говоря, не была для него основной…
Да, он должен был защитить своего владельца от пуль и внезапно возникшей угрозы, но кровавые ошмётки были делом другим! Тем более развёрнут он был никак не в сторону недавно почивших мужчин, поэтому… Поэтому его смело можно было вычеркнуть из «расчётов»!
В общем, больше всего в этой ситуации досталось именно что одежде Гриднева. Опять.
Услышав его вполне искреннее возмущение, полковник не менее искренне заржал в полную голосину в ответ. На глазах молодого мужчины только что жестоко убили двоих людей, а его единственная претензия была в том, что он, видите ли, испачкался! Кто бы только мог подумать!?
Военный попросту не мог не заулыбаться и не расхохотаться. Но вот у девушки-регистраторши, воочию наблюдавшей за действиями главы лагеря, реакция была диаметрально противоположной.
Мягко говоря, вообще не привыкшая к подобным ситуациям, девушка просто-напросто впала в ступор, безмолвно замерев на одном месте. Даже по прошествии минуты, проведённой в полной тишине, нарушаемой лишь громким смехом одного мужчины, и не менее громкими матами другого, она так и продолжала тупо и с опустением в глазах смотреть на два трупа перед ней.
Тук-тук-тук.
В двери трижды постучали. Сразу после этого люди с той стороны, не дожидаясь ответа, ворвались в комнату, каждый был вооружён по самые уши. У кого-то это был «простой» автомат Калашникова, у кого-то мечи и дубины, естественно, купленные системные. Как же иначе? Кузниц в округе не было, Алексей проверил это лично.
В общем, отряд был заряженный, причём по полной.
Среди них, что для Алексея было, наверно, удивительнее всего, он смог разглядеть и Анну. Девушка, судя по её поведению и прочим признакам, уже успела освоиться в лагере и теперь была словно рыба в воде.
Старшая из сестёр недоумённо смотрела парню глаза в глаза, будто бы спрашивая, какого чёрта тут произошло. Он же лишь пожал плечами в ответ.
Не мог же он прямо тут вскочить и сломя голову понестись к ней разъяснять ситуацию. Его бы просто не поняли!
В лучшем случае наградой за такую выходку мужчины послужили бы несколько ударов дубинкой по голове или телу. А в худшем… в худшем бы его просто и без затей нашпиговали свинцом!
Хотя насчёт свинца вопрос был открыт, всё же боевые патроны ВС РФ внутри себя имели вместо свинцового сердечника стальной…
– Тела забрать, через полчаса-час приведите кого из небоёвок, пусть уберут тут всё.
Приказ полковника был абсолютен. Ему не требовалось ни повышать голос, ни как-то иначе воздействовать на своих подчинённых. Всё сделали быстро, чисто и без лишних слов и пыли.
На освобождённые от трупов места тут же была посажена постепенно отходящая от увиденного регистраторша. Ей старый военный не пожалел налить грамм сто коньяку из своих собственных, личных запасов.
– Выпей, дочка, полегчает. Так, а теперь вернёмся к вам, – он перевёл взгляд с неё на всё ещё сидящего с щитом в руках Алексея. Просто так расставаться со своим шансом на спасение парень не собирался. – Да убери ты это чёртово уродство уже! Никто не будет на тебя нападать здесь… Я обещаю!