— Не спится? — в темноте Эд разглядел силуэт Редьярда. Он сидел на кухне во всем черном и словно сам стал тенью. Но вот только голос казался совсем отдаленным.
— Ребра ноют. Не могу уснуть. — ответил юноша. — Редьярд, снова моя сиделка?
Редьярд смотрел перед собой и ничего не ответил. Прошло время в молчании и Эд начал думать, что Второй не в силах и не желании общаться, к тому же он много рассказал парню, которого недолюбливал. Приходиться лечить его, быть нянькой, еще и в бестолковых разговорах участвовать. Питерс решил, что хватит с него быть обузой, хотя бы в эту ночь.
— Она это сделала с тобой. — сквозь темноту, вновь заговорил Второй. — Я найду ее, где бы она не была. В каждой ее человеческой жизни и буду тем, кто расставит ловушки.
— Что ты несешь? — испугался Эйдан. — Редьярд, это был несчастный случай. Хватит… — но юноша не договорил. Эд пригляделся в темноту и увидел, что силуэт парня слишком темный. Нет белых волос и обнаженного тела. Фигура укутана в черный плащ не по размеру, босиком и продолжает смотреть вперед, не отзываясь на имя. — Кто ты?
Входная дверь скрипнула и в дом проник луч рассвета. Светлая полоска пролегла до стула, на котором никого не было. Эд даже не заметил, как оказался на ногах. Он оперся рукой о стену и застыл в немом ужасе. Никого нет на месте тени, которая говорила с ним. Задыхаясь от боли, Эд рухнул на пол и к нему тут же подоспели Этель и Ава.
— Эйдан, зачем ты поднялся? — усадив юношу на кровать, спросила Этель.
— Со мной кто-то говорил. — продолжал юноша. Он не отводил глаз от стула. — Разве вы не почувствовали?
Хранительницы переглянулись.
— Я подумала в доме Редьярд. — тут же ответила Эт. Ее глаза округлились и отойдя от парня, она принялась обходить маленький домик.
— Вы почувствовали… Хранителя? — не веря себе, спросил Эйдан.
— Да. — в один голос ответили Ава и Этель.
Окончательно поправившись Эйдан смог вернуться домой. Боль в ребрах еще оставалась, но только при резких движениях. Его иллюзия смогла вжиться в роль человека и, довольно, не плохо. Джоан не заподозрила подмену сына, а на работе лишь Мэт как-то сказал, что Питерс стал уж слишком исполнительным. Настоящего и живого Эйдана смогла заменить серебристая пустая иллюзия, исчезающая по щелчку. Оставляя после себя, мерцающую мглу.
Жаркое лето продолжало парить и выгонять всех, кто оказывался под лучами солнца. Поправившийся Эйдан обещал друзьям не ходить глубоко в лес и обойтись сахарной поляной. Этель строго на строго запретила все разговоры о новых дорожках и местах, где может захватить дух. Фотографии, который были сделаны на полароид отправились в альбом, который Эд заканчивать не хотел. Он планировал подлечиться и вновь отправиться на поиски красоты. А мысли, полнившие его голову при болезни с прогулками, выветривались.
Юноша старался разделить Хранителей и их отношения между друг другом, но глядя каждый раз на кого-то из них в голове рисовалась история с прятавшийся болью и увечьями. Они были для него целостной картиной, разделение которой невозможно.
— Мне жаль, что с тобой это случилось. — произнесла Этель, когда они пришли на сахарную лужайку. Эд осторожно лег на траву и улыбнулся подруге.
— Я сам виноват. Нужно было слушать тебя, а не по сторонам глазеть. — он взял ее за руку, когда Этель присела рядом. — Не вини себя, иначе меня сожрет стыд.
Расправив белое платье из органзы, Этель сидела на траве. Она разглаживала складки юбки, ушитой ромашками. Смотря на них в голове Эйдана всплывала история Редьярда. Убежав от всех, он не может убежать от своих мыслей, которые рождали в нем сомнения.
— Этель, я могу задать тебе личный вопрос? — не выдержав молчания, начал Эд. Девушка качнула головой и принялась водить рукой по траве. На месте, где она касалась тут же вырастали ромашки. Бутоны цветов отделялись от стеблей и невесомо парили. — Между вами с Редьярдом что-то было?
Цветы на мгновение остановились. Этель смотрела на них подняв голову к небу. Услышав вопрос, она отвела взгляд.
— Это имеет значение? — спустя время ответила вопросом на вопрос Хранительница.
— Он рассказал свою правду. — нерешительно ответил, юноша. — В голове все перемешалось, так как я верю и тебе и ему.
— Веришь ему? — разозлилась Этель. — Вот как? Веришь, что я убила его?
— Я не знаю во что верить, поэтому и хотел обсудить с тобой. — ромашки вновь начали кружиться по лужайке. — Я запутался.
— Редьярд погиб по собственной глупости. — спокойней ответила Этель. — Мы были очень близкими друзьями, но его сущность победила.
— Сущность?
— Редьярд всегда был вспыльчивым и неуравновешенным. — пояснила девушка. — Черты из человеческой жизни остались с ним и в этой жизни. Капризность, ложь. Но в какой-то момент его перестало устраивать то, что за лесом нужно ухаживать. В этом они с Авой похожи. Я согласилась взять службу на себя, но этого было мало. Он хотел свободы, а крылья филина ее не давали. Реди не мог просто улететь навсегда. Быть где-то очень долго. Природа гнала его на место, от этого он был вне себя от ярости. Начал пропадать либо глубоко в чаще, все еще игнорируя Мать, либо в ближайших городах упиваясь.
Девушка отвела взгляд. Она была расстроена разговором, но продолжала говорить. Сомнения любимого сильно по ней ударили, заставив оправдываться. Эд не сразу осознал, что наговорил и о чем просил Этель.
— Однажды у нас состоялся разговор. И вывод был таковым, что Реди искал виноватого и им оказалась я. — продолжила Хранительница. — Я все делала за него, так боялась, что ему будет также пусто внутри. Но он лишь обвинил меня в том, что я создала иллюзию и убила его. Мы не говорили несколько месяцев прежде, чем он окончательно возненавидел меня. Моя сила стала для него костью в горле, ведь его дар скорее проклятье. Слышать тех, кто ушел и безнадежно ищет выход — нестерпимо.
— Редьярд выдумал всю историю? — удивился Эйдан.
— Я так не сказала. — ответила Этель и легла в траву, наблюдая за ромашками в воздухе. — Ему было больнее из всех нас. Просто он создал мир, в котором ему удобнее. Он пытался убедить в моей причастности Аву, но даже она не поверила. Думаю, для тебя ее мнение должно быть весомым.
Эйдан не ответил. Ему хотелось закрыть тему с Крашенным и перейти к той, где он расскажет о том, что было между ним и Авой.
— Редьярд больше всех заслуживает любви. — продолжила Эт. — Поэтому я настаивала на их отношениях с Мэтом. Ведь он боится принять тот факт, что больше никогда не станет человеком. А также того, что все вокруг лгут. Я бы полюбила его еще больше, позволь он только…
— Думаю, у Реди получиться переступить через предрассудки и начать новую жизнь. — ответил Эд. Он внимательно смотрел на поникшую Этель и снова чувствовал себя предателем.
— Он не успокоится, пока я не буду несчастна. — Этель казалась растерянной, она глядела между деревьев, будто кого-то высматривала.
— Прости, что начал эту тему и хоть на мгновенье усомнился в тебе. — виновато, произнес Эд. — С моей головой в последнее время происходит что-то не то.
— Тут я согласна. — подхватила девушка и вновь села. Поймав смущенный взгляд друга, она продолжила. — Кулон из лунного камня отлично смотрится на шее Авы, как и петля, украшавшая ее ранее.
— Это подарок. — ответил Эйдан. — И куда более нужный, чем петля.
— Теперь я хочу задать тебе личный вопрос. — Этель повернулась к парню и смотря на него в упор, спросила. — Между тобой и Авой что-то было?
— Поцелуй. — тут же ответил Эйдан. Он видел, как помрачнело лицо подруги, как она отвернулась и смотрела в сторону, стараясь избегать его глаз. Он огорчился сам. Произнеся в слух, он будто принял в реальность, то, что произошло несколько недель назад. Ему не стало стыдно и не захотелось, чтобы произошедшее исчезло. Наоборот, от правды стало легче. — Я не могу сказать, что равнодушен к Аве. Я люблю ее по-своему.