По расчетам Вуда, Lotus могли бы решать по 25 таких проблем в неделю, что добавило бы к графику более 30 недель, прежде чем можно приступить к производству. Все это означало, что к Рождеству 2007 года Lotus рассчитывала произвести от силы 28 моделей Roadster. Тогда как в Tesla обещали, что к концу года компания будет выпускать по 30 автомобилей в неделю.
И все же, несмотря на растущие опасения, 2007 год для совета директоров Tesla начался оптимистично: в следующем году компания планировала выйти на биржу. В январе Марвер предложил совету начать переговоры с банкирами. В Tesla обсуждали идею о займе денег, которые по определенной цене будут конвертированы в пакет акций. Они надеялись, что эта схема позволит снизить выплаты по долговым обязательствам, тем самым обеспечивая стабильность до тех пор, пока компания не станет публичной.
Марвер предложил Эберхарду на следующей неделе выступить на инвестиционной конференции в Нью-Йорке. Маску не понравилось, что Эберхард будет тратить время на малозначительные встречи по пиару и финансированию вместо доработки Roadster. «Есть несколько неотложных вопросов по Roadster, которыми Мартин должен заняться прямо сейчас, – сказал Маск совету директоров. – Мы уже значительно отстали от графика поставок и можем отстать еще больше».
По мере приближения к концу года совет директоров сужал свои планы. Весной Маск сказал совету директоров, что Tesla необходимо собрать от 70 до 80 миллионов долларов, чтобы продержаться до выхода на биржу в марте или апреле 2008 года. Дедлайны срывались один за другим. В то же время Марвер не хотел использовать уже собранные деньги с депозитов за Roadster. «Многие считают, что мы не должны тратить эти деньги, пока не начнем поставки Roadster. Надеюсь, это произойдет в октябре, – сказал он членам совета директоров. – Например, отправив 25 автомобилей, указанных в бизнес-плане, мы сможем потратить 2,5 миллиона долларов с предзаказов. Если бы точно знать, что осенью нам будет доступен частный капитал по выгодной стоимости, то сейчас можно было бы обойтись относительно небольшой суммой инвестиций». Но Марвин беспокоился из-за возможных задержек, а также из-за того, что инвесторы могут резко передумать давать компании займы или вкладывать в нее собственные средства.
Невозможно плотный график, сорванные сроки, производственные неудачи, недостаточное финансирование – все это указывало на очевидный факт. Внутри компании происходило что-то странное.
В итоге совет директоров решил дополнительно привлечь 45 миллионов долларов – почти в два раза меньше, чем предлагал Маск. Теперь компания оценивалась в 220 миллионов долларов. Это решение позволило надеяться, что производство начнется уже в этом году. Но это по-прежнему не точно.
Невозможно плотный график, сорванные сроки, производственные неудачи, недостаточное финансирование – все это указывало на очевидный факт. Внутри компании происходило что-то странное. Но что именно? К счастью, Маск знал, где искать ответ.
Глава 6
Человек в черном
За шесть лет до того, как Антонио Грасиас стал инвестором компании Tesla, он летел на самолете из Чикаго в Швейцарию, отправляясь в путешествие, которое на долгие годы изменит его жизнь. Весной 1999 года Грасиас прибыл в маленький городок Делемон как раз к обеду. Он приехал осмотреть последнее дополнение к своей растущей империи небольших промышленных предприятий, которые начал скупать четыре года назад, еще студентом юридического факультета Чикагского университета.
Конец 1990-х был не самым удачным периодом для мелких поставщиков деталей для электронных приборов и автомобильной промышленности. Крупные компании использовали свое гигантское влияние, чтобы вытеснить мелкие фирмы, скупая их товары по все более низким ценам. В таких условиях Грасиас, выросший в Мичигане рядом с заводами городка Гранд-Рапидс, разглядел новые перспективы. Малым предприятиям, возможно, просто нужно немного модернизироваться и провести реструктуризацию, чтобы снизить затраты. Это поможет им повысить эффективность бизнеса. Именно такие мысли привели Грасиаса в Делемон, чтобы посмотреть на местное предприятие, которое было частью более крупной сделки по покупке штамповочного завода недалеко от Чикаго.
Грасиас встретился с управляющим заводом за ужином, к которому также присоединился инженер-консультант по имени Тим Уоткинс, нанятый несколькими месяцами ранее, чтобы помочь наладить производственные процессы. Поначалу Грасиас не знал, что и думать об Уоткинсе, инженере британского происхождения, которого длинные волосы, собранные в конский хвост, делали похожим на Шона Коннери из фильма «Знахарь», только в черной одежде и с рюкзаком. Однако за ужином Грасиас быстро понял, что их с Уоткинсом взгляды сходятся. Оба читали одни те же книги и имели общие представления о менеджменте и технологиях.