– Вы правы, сударь. Не соблаговолите ли оказать мне честь и представить меня хозяину сего бала.
– Охотно. Как вас представить.
– Граф Ежи Комаровский, поручик лейб-гвардии Его Императорского Величества Польского гусарского полка.
На лице Сапеги не дрогнул ни мускул – хотя фамилия Комаровский безусловно была ему хорошо знакома.
– Извольте следовать за мной граф…
Придворные тихо расступились перед ними, дали дорогу. Все ждали продолжения спектакля, ибо из таких вот спектаклей и складывается придворная жизнь.
Царь Константин повернулся к ним, протянул руку с недопитым бокалом шампанского – и лакей ловко поймал его на свой серебряный поднос.
– Ваше величество – замогильным, довольно громким голосом провозгласил Сапега – позвольте представить вам графа Ежи Комаровского, поручика лейб-гвардии Его Императорского Величества Польского гусарского полка.
На какое-то мгновение в зале воцарилась тишина – муха пролетит и то будет слышно.
– Рад вас видеть, граф – царь шагнул вперед и по-простецки протянул руку для рукопожатия – добро пожаловать в мой дом.
– Благодарю, Ваше величество… – граф Комаровский пожал протянутую ему руку, склонил голову.
Одной грозы удалось миновать…
Когда граф Комаровский оказался рядом с царем Константином – царь решился. Шагнул ближе…
– Господин граф…
В шуме бала Комаровский его услышал, обернулся
– Ваше Величество…
– Император Александр ничего не просил мне передать? – закинул удочку царь Константин
Комаровский отрицательно качнул головой
– Увы, Ваше Величество, я еще не в тех званиях, чтобы служить конфидентом у Его Императорского Величества Александра.
Царь кивнул головой и отвернулся к своим придворным.
Если сбираются на горизонте тучи – следует ждать грозы. Увы, но по-другому не бывает, и глупец тот, кто, увидев тучи, собирается в дальнюю дорогу без зонта или плаща.
Цесаревич Борис появился лишь к окончанию второго тура вальса. Увы, то ли пьяный, то ли уже взбодрившийся дозой кокаина, которую в этой среде тоже не считали за грех, а единственно – за развлечение. С ним были семь или восемь человек – его свита, такие как он дерзкие и распутные хлыщи, не имеющие ни малейшего представления о нормах этикета. Верней, представление то они имели, но, взбодрившись абсентом********* или понюшкой кокаина, о них, увы, забывали. На время.
Свою "даму сердца", верней ту, которую он считал дамой сердца, цесаревич Борис увидел сразу. И москаля рядом с ней увивающегося – тоже увидел…
– Это москаль – озвучил свое наблюдение один из придворных "молодого двора"**********
Борис недобро выругался
– Кто-нибудь его знает?
– Нет.
– Нет…
– Нет, милорд…
– Сделать его? – недобро спросил еще один.
– Не надо. Не надо устраивать публичный скандал. Как только он будет уходить, или куда-нибудь выйдет – скажите мне. А пока – следите за ним…
"Вышел" москаль после третьего тура вальса – на самом деле танцевать вальс, правильно и в переполненном зале было не так-то просто. Это почти что физическое упражнение, пот льет градом, тем более что в зале душно. В общем – освежиться на террасе, заодно и покурить ежели кто курит – самое то…
Граф Ежи не сразу заметил, как вдруг опустела терраса. А заметив, не придал этому никакого значения. Докурив – курил он мало, максимум по две-три сигареты в день, не обычных, а японских, соусированных***********, пристрастился в свое время и отвыкнуть не мог – щелчком отправил бычок за массивные перила ограды, повернулся…
– Стой!
Человек, торопливо вышедший из темноты, не был ему знаком.
– Ты кто такой?
От человека пахло какой-то мутной дрянью… не иначе конопля.
Что за хам…
– Сударь? – недоуменно спросил граф Ежи, отличавшийся достойным русского, лейб-гвардии офицера воспитанием
– Ты кто такой? – спросил человек, подходя ближе.
– Сударь, прежде чем подходить к благородным людям с таким вопросом, не мешало бы представиться самому…
Человек остановился – резко
– Ты меня не знаешь?
– Не имею чести – холодно ответил Комаровский, раздумывая, как такого возмутительного хама вообще пустили в общество.
– Я цесаревич Борис, наследник этого проклятого царства!
Он что – идиот?!
– Сударь. Извольте представиться своим настоящим именем, ибо столь возмутительное и непристойное хамство никак не может исходить из уст наследника престола!
– Ах ты…
Графу Ежи даже не пришлось особо ничего делать. Он просто шагнул в последний момент в сторону, пропуская цесаревича мимо себя, и подтолкнул его, придавая дополнительное ускорение. С коротким криком наследник польского престола врезался грудной клеткой в ограждение террасы, едва не перевалившись через него на ступени внизу и бессильно осел, хватая ртом воздух как вытащенная из воды рыба.