– Певец – в ночь пошел…
Снайпер замялся
– А Чебак где? – подозрительно спросил сотник
– Да беда тут такая…
– Что еще за беда? Докладывай, как положено.
– После построения доложусь. По всей форме.
– Смотри…
– Что – все пропали?
Сотник недоверчиво смотрел на снайпера
– Зараз все. Человек двадцать, больше даже.
– Радован?
– Тоже?
– А остался кто?
– Божедар вроде остался… Он как раненый, гутарят – из больницы зараз сбежал. Чебак его проведывать поехал, у него тоже горе.
– У него же…
– Так. И она пропала.
– И куда? Может – в лес надолго пошли?
– Забыл что ли, атаман? Двадцать пятое…
День Святого Витта!
– Они на ту сторону пошли!
– То-то и оно – атаман. И – с концами.
Чебак вернулся под ночь, ни Соболь ни Велехов не спали. Отпивались чаем с травами, думу думали. На горящие в ночи окна модуля и свернул Чебак.
– Отпусти, Христом-богом прошу, атаман… – с порога сказал он
– Куда собрался?
– Надо мне. Зараз надо.
Чтобы показать, как надо – Чебак провел ладонью по горлу – во!
– Далеко собрался то? – спокойно спросил снайпер
– Далече. Выручать их надо. Загинут без нас.
– Ты кого выручать собрался? Совсем очумел зараз. Мало того, что уже сотворилось – ты еще на ту сторону идти собрался.
– Жену я собрался выручать! – огрызнулся Чебак
– Жену-у-у… Вот я тебя зараз плеткой то и оженю! А розгами повенчаю!
– Сядь, расскажи что произошло – спокойно сказал Велехов
Чебак с шумом подвинул себе стул
– На ту сторону они пошли. Двадцать третьего вышли. День Видовдан – святое для них. И Драганка с ними была – а Радован вел. Двадцать два человека их было. На той стороне был бой, окружили их – сразу. Кого живым взяли – тех, говорят, в Пожаревац. А остальных – как собак в поле закопали.
– Кто тебе сказал?
– Контрабандисты гутарили… Божедар людей собирает – кто остался.
– Еще один…
– А … жена твоя – что?
– Не знаю. Но пока не удостоверюсь – жизни мне нет. Отпусти, атаман, не отпустишь – своей волей уйду.
Сотник поднял руку
– Что делать там будешь? Одних повязали сразу, как нитку прошли. С ними – в землю лечь хочешь?
– А пусть и так. За правое дело.
– За правое… Оно так – за правое. Только вот в землю лечь за дело, что правое, что левое – не хитро. А вот победить – тоже за правое – похитрее будет…
* Очунеешься – то есть придешь в себя. Старинное казачье выражение.
27 июня 2002 года
Афганистан, провинция Баглан, дорога Ханабад – Пули-Хумри
Операция "Литой свинец"
Оперативное время минус девяносто два часа десять минут
Аллах свидетель, афганские дороги просто невыносимы.
Местные племена их специально портят, подрывают, устраивают рытвины – потому что на осле проедешь и так, а машины из караванов будут тратить на поездку больше бензина, больше ломаться, и больше тратить денег на починку и заправку. Медленно идущую колонну легче блокировать и ограбить. Кроме того – если нет нормальной дороги, остается больше шансов на то что не приедут посланцы властей Кабула, что они оставят племена в покое, что не появятся британцы и не заберут вооруженных мужчин. Дороги в Афганистане портили все, делали это с удовольствием и даже с азартом.
Но русские машины не пасуют и перед таким бездорожьем.
Русские машины, созданные в стране, где до сих пор не везде (особенно в Сибири) есть нормальные дороги, где за зиму цикл "разморозки-заморозки" бывает больше двухсот раз* и от этого не выдерживает даже преднапряженный бетон. Машины, созданные в стране ставшей родиной внедорожного "трак-триала"**, в стране команды которой давно и прочно оккупировали пьедестал почета мирового чемпионата по внедорожным ралли-рейдам в классе "грузовики", серийные машины с подвеской от бронетранспортера – выдерживали даже такие дороги.
Тяжело груженый АМО с комбинированной подвеской – стойки от БТР и дополнительные рессоры – преодолевал неровности афганской дороги на Пули-Хумри со скоростью примерно сорок километров в час, уверенно, неторопливо и даже чуть презрительно к жалким потугам людей его остановить. Ярославский лицензионный (в оригинале римский Майбах, "половинка" от танкового) безнаддувный дизель степенно переваривал солярку, радовал мир сизым выхлопом, упорно крутил коленвал и тащил машину вперед через все неровности. Водитель одной рукой придерживал руль, второй – пластиковую бутылку с местным напитком, чаем из верблюжьей колючки, которую он купил во время остановки в Ханабаде и который хорошо утолял жажду. Было скучно.