Дискантом беды над трассой взвыла сирена.
– Автомобиль МАН, номер "а тридцать семь пятнадцать", приказываю принять вправо и остановиться для досмотра. Автомобиль МАН…
– Держись!
Егерь мотнуло влево, да так что если бы Певцов не ухватил высунувшегося чуть ли не пояс с мегафоном из машины сотника, так бы он и вылетел на трассу.
– Ложись!
– Стреляют!
Егерь вело вправо, что-то с силой ударило по висящему в оконном проеме бронежилету – раз, другой, третий. Застучало по кузову. Тяжелая машина едва держалась на мокрой от дождя трассе.
– Где? Где он?
Справа были пробиты оба колеса, но как и на любой армейской машине, на Егере были специальные вставки, и поэтому машина не перевернулась и не потеряла управляемость. Но в скорости конечно потеряла.
– Где он?
– Вон тот. Вон он!
– Уходит!
МАН уже вырвался вперед, водитель увеличил скорость до предела, какой ему позволял транспортный поток и состояние трассы.
– Вон он! Уходит тварь, уходит
– Ах, б…!
Не совсем соображая, что он делает, сотник оттолкнул Певцова, щелкнул замком люка, откинул его вперед, полез наверх.
– Держи ровнее. Держи!!!
Рукоятки ДШК легли в руку – и только сейчас сотник понял, что ранен.
Где он, с..а?!
Те, кто прикрывал перевозку, сделали одну ошибку, одну – но смертельную. Видимо они рассчитывали максимум на попытку задержания дорожной полицией, но не казаками. Старый Бенц прикрывал фуру, те кто находился в нем готовы были стрелять. И когда груз попытались задержать казаки – они обстреляли и их, даже не задумываясь о том, что может сделать с ними пулемет ДШК на крыше казачьего внедорожника. Возможно, они решили, что казаки не рискнут стрелять из ДШК прямо посреди оживленной трассы Краков-Варшава. Но сотнику до этих до всех раскладов было глубоко… все равно.
ДШК бабахнул короткой очередью, боль отдалась в руке так, что в глазах потемнело – и старый черный Бенц, пробитый насквозь крупнокалиберными пулями мгновенно потерял управление. Кто-то, кто высунувшись из окна с автоматом, целился в казаков, не удержался, вылетел на трассу, закувыркался по ней – и колеса еще одной экстренно тормозящей фуры проехались по нему, превратив в мясную лепешку.
Со всех сторон засигналили, изумленные поляки тормозили там же, где и ехали, машины стукались одна об другую…
Егерь принял резко влево, разорванный пулями, уже чадящий Бенц пронесло мимо. МАН хоть медленно – но уходил вперед.
Вот падла…
Прицелившись – справа был лес, не должно никого задеть – сотник дал короткую очередь, целясь перед кабиной. Один трассер – по виду как метеор, размером где-то с кулак и мчащийся с огромной скоростью. МАН вильнул влево, чуть не вылетев в кювет и …
Начал тормозить…
Через несколько секунд к остановившейся фуре подлетел и Егерь, Чебак дал по тормозам так, что все, и сотника в том числе бросило вперед.
– Ах ты, с..а!
Полезший из кабины пан контрабандист сходу огреб по сопатке так, что его отбросило на кабину. Подбежавший Чебак с ходу двинул сапогом в пах, так что бедного водилу согнуло пополам…
– А… За что… панове… не бийте…
– Козел! Уйти хотел!
– Отставить! Отставить, мать ваша курица!
Казаки сунули скрючившемуся у кабины водителю еще пару раз и нехотя отошли…
– Господин сотник, вы ранены…
Прилетело двоим – самому Чебаку отрикошетило от бронника, висящего на окне. В рубашке родился – пуля прошла удивительным образом, чиркнула по плечу и проделала длинную кровавую борозду на щеке. Самому сотнику попало в руку и в бок, в руку – царапина, пуля в боку засела неглубоко – но было больно…
Перевязались… Где то уже выла сирена…
– Певцов – ты эту беду здоровую сумеешь вести?
– Чего ж хитрого?
– Тогда за руль. А этого – к нам в багажник и связать. Двигаем в расположение…
Дорога перекрыли примерно в двух километрах дальше, соваться на место боя не рискнули. Поставили поперек дороги фугу, заняли позиции за ней. Полициянты, но с автоматами, здесь полициянты несут службу с боевым оружием…
– Стой… – негромко сказал Велехов…
Поправил на плече автомат, неспешно открыл дверь.
– Руки до горы! – громыхнуло металлом над трассой – руки вверх! Бросить оружие! Стреляем на поражение!
Казак неспешно пошел вперед.
– Старший кто?! – крикнул он, подойдя поближе.
– Бросить оружие! Лечь, лицом вниз!
А ху-ху не хо-хо?