Как же так? Как так могло получиться? Почему, о Иезус это – именно ему?! Что теперь с этим со всем делать?!
Проблема наркотиков в Империи стояла, хотя и не так остро, как к примеру в Североамериканских соединенных штатах. Химики – а в России традиционно была одна из самых сильных химических школ мира, соперничающая с германской школой – синтезировали большое количество "легких" синтетических наркотиков, которые находили путь к сердцам молодежи – считалось, что это вовсе и не наркотики, а так, нечто чтобы хорошо повеселиться. Успешно ангажироваться – так это называли аристократы. Чек, марочка, штучка – на половине молодежных дискотек вам предложат это прямо у входа. На Востоке традиционно курили коноплю, добавляя ее в наргиле – курительную смесь для кальяна, это не считалось особо опасным, но коноплю выращивали и для поставок на север. Смертельно опасными были поставки героина через границу – этот наркотик, да еще дополненный синтетическими наполнителями в Афганистане вызывал мгновенное привыкание. Еще опаснее был перевентин, винт, который можно было сварить самому из доступных в продаже химических ингредиентов. Постоянно появлялись новые синтетические наркотики, вызывающие мгновенное привыкание и погружение в наркотическое рабство. Зверь не желал сдаваться так легко.
Меньше всего наркотики были распространены в мусульманских регионах, особенно в Казани – молодежь там держали строго, и неподобающее поведение тут же наказывалось поркой во дворе мечети после пятничного намаза. Хулиганство, грубость старшим, употребление не то что наркотиков но и алкоголя – за все за это следовало быстрое и действенное наказание. Почти не было наркотиков в казачьих станицах – казачата постоянно были на виду, готовились к действительной и вели здоровый образ жизни, а еще несколько лет назад разъяренные казаки повесили наркоторговца, обосновавшегося со своим товаром у гимназии – полиция не успела. Хуже всего ситуация с наркопроникновением была в крупных городах – там был платежеспособный спрос и были стрессы, требующие разрядки. Но особняком стояла Варшава – ибо вольное отношение там распространялось и на наркотики. Полиция вмешивалась только тогда, когда нельзя было не вмешаться. В крупных городах распространение имел дорогой и элитарный кокаин – его везли с американского континента, потому что кусты коки росли именно там. Почему то кокаин считался менее вредным, чем героин – никакая работа государства, патриархата, духовного управления не могли разубедить в этом.
Распространение наркотиков каралось препровождением на каторжные работы на срок от пятнадцати до тридцати лет, попытка переправки наркотиков через границу часто каралась казаками и пограничниками на месте, потому что в пограничной зоне было разрешено отрывать огонь на поражение без предупреждения – но это мало кого останавливало. Путешествуя от джелалабадского базара до санкт-петербургской или варшавской дискотеки, пакетик с дозой героина поднимался в цене от пятидесяти до семидесяти раз, что окупало все риски и расходы. Купи дозу – и будет весело и прикольно, купи дозу – и враги станут тебе друзьями, купи дозу – и будешь танцевать до утра, купи дозу – и …
Но почему именно она?! Почему?!
А почему бы и нет? Предложили – согласилась. Приобщение к элите, твою мать! Пополнение к коллекции острых ощущений. Один раз живем, в этой жизни надо все попробовать. Лучше попробовать и пожалеть, чем не попробовать и потом жалеть.
Найти бы ту тварь, что торгует…
Лихо взяв с места, молодой граф помчался на восток, опасно маневрируя в транспортном потоке. Пробиваясь по улице Константина Рокоссовского*, у музея археологии он с трудом разминулся с военным грузовиком, нагло влезшим прямо в транспортный поток. Потом, с визгом шин рванув с места, он вывернул на одну из основных магистралей города – Киевский проспект, названный так потому что за городом он плавно переходил в дорогу, ведущую прямиком на Киев. Торжествующе крича всеми восемью цилиндрами, разгоряченный итальянский жеребец преодолевал километр за километром – а граф Ежи машинально держал руль и думал совсем о другом. Он думал – что ему делать дальше.
Долетев до съезда на дорогу, ведущую к их фамильному имению за рекордные семнадцать минут, граф Ежи лихо, в скольжении заправил машину в крутой, стоградусный поворот. Протестующее завизжав колесами, жеребец подчинился насилию, помчавшись дальше уже по совсем другой дороге – узкой и извилистой. Но эта дорога была знакома графу как никому другому, в молодости он учился ездить по ней и даже разбил на ней свой старенький ФИАТ. Поэтому, граф не только не снизил скорость – но еще сильнее придавил педаль.