Зараза!
Колесо попало в промоину, всех неслабо тряхануло…
– Кого везешь, дрова аль казаков!?
– А тихо всем!
– Башкой зараз стукнулся… шишка мабуть взыграет, а то и сотрясение мозга.
– Сотрясение чего???
– Мания величия…
– Цыц! Взгакались как бабы!
Тряская дорога надоела и самому сотнику, а посему он вывернул руль и направил внедорожник к наезженной дороге, прямо через поле.
– Вы топчете хлеб, посаженный крестьянами… – как бы невзначай заметила Кристич
– Нехай не обеднеют! – сотника раздражало все и вся, злоба копилась в душе как мутный, сивушный осадок на дне четвертушки самогона. Хотелось набить кому-нибудь морду. После того ночной боя, после похорон у сербов, на которых присутствовали все свободные от дежурств казаки – он так и не оправился …
Только выехали на дорогу – зазвенела рация. Сотник выругался по себя, нащупал гарнитуру, нацепил себе на голову.
– Город-один на приеме.
– Город-один сообщите свое местоположение и статус, прием!
– Я Город-один, двигаюсь по направлению к базе, примерно в десяти километрах на север по дороге. Расчетное время прибытия тридцать минут, помощь не требуется.
– Добро, конец связи.
– Заедем? – Кристич показала на каварню, когда до родной части было уже километров пять и они проезжали через городок…
Кофе сотник не любил – непривычные казаки к кофе и прочей дряни. Но башка и впрямь как чугунная, мабуть поможет…
– Добре – Велехов повернул руль
В каварне, как только они воли, зараз стихли все разговоры. Как отрезало, только что о чем-то говорили, перетирали местные сплетни, обсуждали футбольный сезон и успехи разных команд, а тут. Тишина. Мертвая.
Однако, сотнику было не привыкать, на восточных территориях ему доводилось бывать в местах и похуже. Восточные территории вообще были намного более опасным местом, чем принято это было признавать на государственном уровне. Да, большую часть населения их удалось перековать. Ну, скажите – зачем, например, высококвалифицированному оператору атомного энергоблока, будь он араб и мусульманин, у которого есть стабильная и высокая зарплата, большая квартира и дети, одна-две машины – поддерживать террористов? Если придут к власти исламские экстремисты – ничего кроме молитвы по пять раз в сутки, казней на площадях, крови и смерти не будет. Запретят смотреть телевизор – это от иблиса. Запретят носить нормальную одежду – от иблиса. Запретят женщинам ходить без паранджи – только попробуй, забьют камнями. Но от пяти до тридцать процентов населения (в разных местах по-разному) по-прежнему оставались такими же какими были раньше – темными, неграмотными, забитыми, фанатично верящими в Аллаха. Приходилось силой заставлять отдавать детей в гимназии – сам сотник лично видел бронированные автобусы, собирающие детей и потом развозящие по домам. Приходилось силой заставлять их проходить медицинские осмотры у нормального врача, а не у знахаря. Да много чего приходилось силой делать…
И вот там-то было все – и выстрелы из-за угла, и ненавидящие взгляды, и мертвая тишина при твоем появлении. И вспышки насилия – внезапные, никем не прогнозируемые, большей частью происходящие в пятницу, после намаза. Последняя произошла, когда еврейский пацан изнасиловал маленькую арабскую девчонку, лет десяти – тогда казаки не справились. Пришлось вводить войска. То, что пацану этому дали пятнадцать лет каторги местных "исламских правоведов" не успокоило – те требовали смертной казни пацана через выдачу родственникам и выселения всех евреев. Из-за одного молодого придурка, наказанного как полагается по закону, погибло больше двадцать человек.
И тут могло произойти всякое. Их четверо, у них оружие и специальная подготовка. Против них – гражданские, пусть их больше раз в пять, но …
В том то и дело что гражданские. До бунта, до массовых беспорядков – рукой подать. Как же – казаки поляков в каварне побили. Или, не дай Бог постреляли. Тут уж "Хей, кто поляк – на багинеты"***! Понеслась, родимая!
Ситуацию разрядила Кристич. Уверенно подошла к хозяину заведения, поговорила с ним по-польски, потом показала рукой на дальний столик.
– Сюда, господа казаки…
Сотник отметил, что недалече – запасной выход, видимо в подсобку, где напитки и харч. Так что если что…
Принесли кофе – в маленьких, на один глоток, чашка, по-европейски. Казакам тоже было это непривычно – обычно они пили чай с травами, а в качестве посуды у них были гильзы от гаубиц, переделанные под кружки. Мало у какого казака не было такой кружки, и еще армейской ложки из набора для выживания. Дюже удобная и маленькая, в карман можно спрятать…