В контрразведке творилось такое, что попади сюда кто из старших офицеров – не миновать бы скандала. На столе стояла бутылка Хванчкары, да не фабричная, а старомодная, с оплеткой, видимо полковник Кордава достал из запасов. Рядом стояли стаканы, а генерал Габриелян ходил из угла в угол и бормотал себе под нос что-то по-армянски.
Потрясенный увиденным – посреди бела дня, даже у них в полку такого не было! – граф Комаровский застыл на пороге.
– Проходи, проходи, поручик – Кордава приглашающее махнул рукой – вот, вина выпей. У нас тут демократия, б…. Сначала господин генерал угощает, потом как видишь – я.
– Не рано? – осведомился Комаровский, наливая в стакан вино. Налил немного, помотал, поднял на свет – вино стекало по стенкам стакана, густое и насыщенное, почти черного цвета, оставляя на стенках "ножки", один из признаков вина высокого качества.
– Чего смотришь, генацвале… Вино домашнее, не на продажу делается, друзей угощать да самому … ра квия*… выпить с удовольствием. Наша семья крестьяне почти все, лозой живем, один я служить пошел…
Граф выпил – вино было необычного вкуса, очень насыщенным.
– Хорошее вино. Очень хорошее вино, здесь такого нет.
– Еще бы оно здесь было. Это вино напоенное грузинским солнцем!
– А-а-а-а! – типично по-кавказски вскрикнул генерал Габриелян – вы только его послушайте! У него солнце уже грузинское!
Но разговор этот, типичный разговор ни о чем, графа Ежи только обеспокоил – напряжение витало в комнате, подобно статическому электричеству, только искры не проскакивали. Еще больше ему не нравилось, что с ним работают два человека в таких званиях – по сути начальник разведки и начальник контрразведки группировки. У этих людей должно было хватать проблем и без этого, его они могли перепоручить нижним чинам или просто отпустить на все четыре стороны, или посадить до выяснения, или отправить в расположение полка с требованием не выходить за ворота части без особого распоряжения. Если эти люди работают с ним – значит, он знает что-то, что имеет огромную важность –
Поняли это и офицеры, разведчик и контрразведчик. Вообще, профессии эти – две стороны одной медали – учили очень тонко чувствовать людей, буквально читать их мысли.
– Что показал тест? – поинтересовался граф Комаровский, теперь уже старший и единственный, допивая вино
Кордава отодвинул в сторону бумагу, сгрудившуюся на столе.
– А давайте-ка мы с вами просто поговорим. Без детектор-медектор, просто поговорим, как нормальные люди разговаривают. Нас интересует неоднократно упоминавшийся вами полковник Цезарь Збаражский. Вы его давно знаете?
– Да… пару месяцев.
– Как познакомились?
Граф Ежи начал вспоминать снова – не сказать, что это было приятное занятие.
– В кабинете у отца.
– У графа Комаровского, командующего округом.
– У меня что, два отца?!
– Один, один. Как это было? Вас вызвали, или полковник Збаражский зашел в кабинет, когда вы там уже были?
– Э… Был там. Он был там, когда я зашел, точно.
– То есть отец о чем-то поговорил с ним, а потом вызвал вас?
– Так точно.
– А о чем полковник Збаражский мог говорить с вашим отцом, вы не догадываетесь?
– Нет.
Полковник Кордава покачал головой
– Сударь, мне, старому и опытному разведчику и без детектора лжи видно. Что вы сейчас солгали. Заминка, граф. Маленькая – но заминка. И глаза.
– Графиня Елена Ягодзинская – заговорил Габриелян – состоит на учете в полиции как крайне неблагонадежная особа. Когда ее доставили к нам – вместо того, чтобы посадить ее в тюремную камеру до выяснения, мы выслушали ее и даже в какой-то степени поверили. Скажу вам одну вещь, пан граф, о чем, наверное, стоило бы умолчать. То, что могло произойти в Варшаве, когда вы встретились с пани графиней – детские шалости, по сравнению с тем, что произошло и происходит там сейчас. Думаю ни разведка, ни контрразведка не будет этим интересоваться, если конечно ей не дадут повод заинтересоваться. И я и Нестор Пантелеймонович слишком занятые люди, чтобы выслушивать ложь, да еще и ложь непрофессиональную. Так что сказать правду в ваших интересах, пан граф.
Графу это не понравилось – но он вынужден был кратко рассказать историю своего знакомства с Еленой. Правдивую историю. Разведчик и контрразведчик внимательно выслушали его.
– Интересно… Когда произошла эта попытка покушения?
– Я не помню точно дату.
– Хорошо. Через какое время вас нашел, таким образом, полковник Збаражский?