– Несколько дней…
– Конкретнее.
– Дня три.
– Вы давали подписку?
– Какую именно?
– Подписку о сотрудничестве.
– Нет.
– Полковник Збаражский присвоил вам агентурную кличку?
– Черт, нет!
– Не стоит нервничать. Вспомните, какие задания давал вам Збаражский. Что было первый раз, когда вы встретились?
– Первый раз он сказал, что Елена в опасности. Сказал, что я сорвал какой-то вербовочный подход…
– Минутку – поднял палец генерал Габриелян – какой именно вербовочный подход?
– Он не сказал. Я его переспросил, а он сказал, что не говорил этого. Хотя он говорил.
– Хорошо, дальше. Он сказал, что вы должны поддерживать отношения с пани Еленой?
– Намеком. И дал билет на бал.
– Какой бал?
– В Константиновском дворце. Он сказал, что пани Елена там будет.
– И все?
– Все.
– Что было потом?
Граф Ежи добросовестно рассказал все, что было потом, исключая эпизод, когда царь Константин спросил его о том, нет ли у него послания от Государя. На детекторе об этом не спрашивали, и он не считал нужным поднимать эту тему сейчас. Упомянул о своей стычке с наследником, ныне Борисом Первым, о том как Елена чуть не угробила их на дороге. Что было потом он рассказывать не стал, но офицерам и так было понятно…
– Хорошо. Что было потом, на второй встрече?
Граф Ежи рассказал и про вторую встречу – и сразу заметил, как насторожились оба офицера.
– Кто из вас первым упомянул фамилию Ковальчек, вы или он?
Граф Комаровский немного повспоминал – многое уже забыл, многое, как вихрем унесло.
– Я.
– Точно вы?
– Точно.
– В связи с чем вы упомянули эту фамилию?
– Мы с Еленой были на дискотеке. Летающая тарелка. Там познакомились с этим паном, он показался очень подозрительным.
– Почему?
– Ну… Елена сказала, что он содомит…
– А откуда пани Елена знала, что он содомит?
Граф недоумевающе посмотрел на Кордаву
– Пан полковник, вероятно, вы ни разу не были в Варшаве. Там если ты содомит – скрывать это смысла нет, за это ничего не будет. Это же не армия**, тем более не гвардия. Он преподавал в университете, скорее всего, проявлял интерес к студентам, а не к студенткам, может и жил с кем-то. Об этом быстро становится известно.
– Понятно… – сказал Кордава с брезгливостью – жили, жили, вот и дожились. Значит, дело было на дискотеке. Вспомните тогда еще вот что – кто из вас предложил пойти на именно на эту дискотеку, вы или пани Елена?
– Елена.
– Вы точно уверены?
– Уверен. Я плохо знаю ночную жизнь Варшавы, в отличие от нее.
– Хорошо. Вы пришли на дискотеку и…
– Ну, Елена увидела знакомых, и мы туда пошли. Там Ковальчек и оказался. Потом мы танцевать пошли.
– То есть получается, что с Ковальчеком вас познакомила пани Елена, так?
– Не совсем… Он сам познакомился… как бы в той компании, она собралась вокруг него.
– Хорошо. А почему вы все-таки заподозрили неладное, ведь это было просто знакомство…
– Потом… Я пошел вымыть руки, голова кругом шла – и этот Ковальчек оказался в мужском туалете. Сказал, что приглашает меня в университет на какой-то дискуссионный клуб.
– Какой?
– Он не уточнил. Сказал, что просто собираются, обсуждают политику.
– А вы?
– Я отказался. Что мне там делать?
– Действительно, офицеру лейб-гвардии там делать нечего, сударь.
– А потом сказали об этом Збаражскому.
– Да… Елена мне сказала в машине, так, между прочим, что этот Ковальчек – содомит. Я еще больше убедился в том, что идти не следует.
– И Збаражский, как я понимаю, начал требовать от вас, чтобы вы пошли в этот клуб.
– Да.
– И вы отказались.
– Да.
– А он стал напоминать про пани Елену.
– Вы же знаете. Я все сказал на детекторе, к чему все это?
– К тому, что мы кое-что не понимаем. Концы с концами не сходятся. Вам это нужно не меньше чем нам – чтобы сошлись концы с концами.
– Я не понимаю, как это мне может помочь.
– Потом поймете. Пока нам просто кое-что надо выяснить. Получается, вы все-таки пошли в этот клуб.
– Да.
– Почему?
– Хотел кое-кого увидеть… – буркнул граф
– Не Ковальчека, это точно. Пани Елену? Вы поссорились?
– Да.
– Причина?
Граф Ежи откинулся на стуле, с вызовом посмотрел на сидящих напротив офицеров
– Наркотики – сказал Кордава – пани Елена принимала наркотики, и вы хотели, чтобы она прекратила это делать. Так?
И этого под полиграфом – не было.
– Откуда вы знаете?