В общем, психологи явственно продемонстрировали не только существование сублиминального восприятия, но и возможность бессознательного запуска целого ряда умственных процессов (которые, правда, в большинстве случаев обрываются, не достигнув завершения). Участки мозга, которые, по данным перечисленных в этой главе экспериментов, активируются без участия сознания, изображены на рис. 13. Да, бессознательное знает множество разных кунштюков — от распознавания слов до сложения чисел, от выявления ошибок до решения задач. Но вся эта деятельность происходит очень быстро и одновременно с массой различных стимулов и реакций, и потому нередко остается невидимой для сознания.
Рисунок 13. Бессознательная деятельность человеческого мозга. На данном рисунке показаны лишь некоторые из множества цепочек, которые активируются, когда мы того не сознаем. Сегодня ученые считают, что практически любой имеющийся в мозгу процессор может работать без участия сознания. Для удобства понимания каждая операция «привязана» к тому участку мозга, где она преобладает, однако следует помнить, что такого рода специализация нейронов основывается на работе всей нейронной цепи. Некоторые бессознательные процессоры нашего мозга находятся в подкорковых структурах (на рисунке — пунктирные овалы) и нередко выполняют функции, которые возникли на самой заре эволюции, например, фиксируют пугающие стимулы, которые предупреждают нас о надвигающейся опасности. Другие процессы задействуют различные участки коры головного мозга. К работе за пределами сознания приспособлены даже высокоуровневые области коры, которые работают с воспринимаемыми извне познаниями из области культуры, например с чтением или математическими расчетами
Идею превосходства грубой работы бессознательного над медленным сознательным мышлением предвосхитил Анри Пуанкаре в своей работе «Наука и гипотеза» (1902):
«Я» подсознательное нисколько не «ниже», чем «я» сознательное; оно отнюдь не имеет исключительно механического характера, но способно к распознаванию, обладает тактом, чувством изящного; оно умеет выбирать и отгадывать. Да что там! Оно лучше умеет отгадывать, чем «я» сознательное, ибо ему удается то, перед чем другое «я» оказывается бессильно. Одним словом, не является ли подсознательное «я» чем-то более высшим, чем «я» сознательное?»
Современная наука дает однозначно утвердительный ответ на этот вопрос. Подсознательная деятельность нашего мозга во многих отношениях превосходит возможности его сознательной части. Наше зрение ежесекундно распознает формы и объекты с любого ракурса, выполняя задачи, которые не под силу самым совершенным компьютерным программам. А решая математические задачи, мы всякий раз пользуемся вычислительными ресурсами бессознательного.
Впрочем, увлекаться тоже не стоит. Некоторые когнитивные психологи предполагают даже, что сознание — это не более чем миф, свойство симпатичное, но нефункциональное, примерно как глазурь на торте88. По мнению этих психологов, вся умственная деятельность, лежащая в основе наших решений и поступков, совершается бессознательно, а сознание — это не более чем побочный эффект, водитель с заднего сиденья, который внимательно следит за бессознательной деятельностью мозга, но ничего не делает сам. Мы — узники собственной матрицы, наш опыт сознательной жизни иллюзорен, все наши решения принимаются не нами, а идущими в глубине бессознательными процессами.
В следующей главе мы опровергнем эту зомби-теорию. Я считаю, что сознание — это биологическое свойство, развившееся в ходе эволюции потому, что оно было полезно. Следовательно, у сознания должна быть собственная когнитивная ниша, оно должно решать задачу, которая не под силу имеющимся специализированным системам бессознательного.
Пуанкаре со свойственной ему прозорливостью заметил, что, как ни велика сублиминальная мощь мозга, бессознательные шестеренки математика принимаются крутиться лишь после того, как тот активно возьмется за задачу на сознательном уровне, в фазе инициации. Да и потом, после того как прозвучит «эврика», лишь сознательное мышление сможет аккуратно, шаг за шагом проверить выданные бессознательным результаты. О том же пишет Генри Мур в своей книге «Скульптор говорит» (1937):