иться". Он вынул телефон из заднего кармана брюк, посмотрел на экран... "Точно, Гриша на проводе. Какого чёрта?" Нажал на кнопку приёма звонка и сухо ответил: - Слушаю. - А, слушаешь! - металлически зазвенев мембраной, взорвалась криком трубка. Выкрик был такой резкий, что Борис даже на мгновение отодвинул телефон подальше от уха и брезгливо поморщился. "Очередная истерика... Отдохнуть не даёт, зануда!" - Слушаешь, Боря?! Молодец. Тогда слушай внимательно. Это Сахновский! - Какой сюрприз! - Борис не скрывал сарказм и недовольство. - Давно, Григорий, тебя не слышал. Ты мне целую неделю не звонил. Я уже начал надеяться, что ты мне предоставишь возможность спокойно сделку подготовить... - Какую сделку? Сахновский явно сбавил обороты, и тон его был уже не таким агрессивным. И тем явственней в голосе его слышалось не беспокойство даже - паника. - Какую сделку? Это ты будешь спрашивать, Климович? До тебя новости не доходят! Ничего не знаешь! Боря забеспокоился. - А что я должен знать? Всё по плану... - Со вчерашнего дня нет никакого плана! - отрезал Сахновский. - И сделки нет! Осипова убрали... - Что? - переспросил Борис. - Его... Как это? - Как обычно в таких случаях, - почти спокойным голосом, в котором лишь едва слышался лёгкий отзвук недавней истерики, ответил Сахновский. - Свинцом в башку. Похитили портфель, мобильный, портмоне. - Ограбление? - с надеждой в голосе предположил Борис. - Чёрта с два! - снова взорвался Сахновский. - Климович, ты плохо соображать стал в последнее время. И не обижайся на правду! Плохо! Последняя вспышка гнева была совсем короткой. Сахновский замолчал, тяжело дыша в трубку. - Объясни всё спокойно, по порядку, - едва сдерживая раздражение, произнёс Борис. - Где его убрали? Как? Кто именно? - Я мало что знаю, - ответил Сахновский. - Сначала расследованием менты занимались, а сегодня все материалы у них забрали в ФСБ. У меня там есть информатор... Но фээсбешники явно не в курсе! Они сами понять не могут, ко мне обращались! Представляешь? Кто сработал - ни хрена понять не могу! Моя служба безопасности землю роет - никаких следов. Никаких! У нас же крыша до администрации президента растёт, мы бы раскопали всё, что можно. А тут - глухарь! Ни уголовник, ни менты, ни чекисты... Башка кругом идёт! - Как это случилось? - повторил вопрос Борис. - Когда? - Вчера... Сахновский захрипел и закашлял, подавившись слюной. От неожиданного хрипа его Борис невольно вздрогнул. И стало почему-то холодно. - Вчера его уложили. Он на переговоры приехал, встречался с Семенко, директором института. Должны были установить срок передачи документации. Там оригиналы уходили, не копии! Мы с чекистами всё согласовали, и их долю заложили... - Я помню, - тихим голосом откликнулся Борис. - Продолжай, Гриша, не уходи в сторону. - В институте его и отследили, - срывающимся голосом продолжал Сахновский. - И как отследили! Едва от директора вышел... Вместе с телохранителем! Там ещё какой-то свидетель есть, да он ничего вспомнить не может. Его так башкой об пол приложили, что всё из головы вылетело. - Следили, стало быть, - прошептал Борис. - Следили! - охотно подхватил Сахновский. - Шаг за шагом вели. И убрали именно в институте! Чтобы директора запугать и замазать. У Семенко с сердцем плохо, в больницу лёг. В несознанку ушёл, от всего отказывается. Никакой сделки, дескать! Ничего не знаю! Боря, родной... Сахновский всхлипнул. "Когда это я тебе родным стал?" удивлённо подумал Климович. - ...Нас же отстреливают! Это же охота, Боря! "Типун тебе!.." - Успокойся ты, - сказал Борис. - Хватит паниковать! На нас охотиться - себе дороже. В этой сделке такие люди засвечены... - Плевать они хотели на людей! - прервал его Сахновский. - Если они на это пошли, то не боятся они ни нас, ни чекистов, ни Игоря из администрации. Никого! У них свои хозяева. И, главное... Кто они?! Откуда вылезли? И, мгновенно меняя тему, тут же спросил: - Боря, где ты? Ты не в Европе ведь, правда? "Ах ты, зараза!" возмутился Борис. Мысленно, конечно. Он-то прекрасно понимал, по какой причине Сахновский задаёт такие провокационные вопросы. - В хорошем, тёплом месте, - ответил Климович. - Мы ведь не только в России дорогу перебежали, - обеспокоенным тоном продолжал Сахновский. - Покупатели... они ведь и Штатам поперёк горла стоят. - Якуб сказал - хорошие люди, - уверенно произнёс Борис. - Провокатор он, твой Якуб! - опять завёлся Сахновский. - Может, он на американцев работает? Или на двух хозяев сразу? Или от нас захотел избавиться, потому и втянул в эту стрёмную сделку?! Твои хорошие люди в горах сидят, их венесуэльская полиция с фонарями ищет! А кто в Боготе такие сделки отслеживает? И кто им помогает? Боря, рви когти из своего тёплого места! Раньше для нас Россия тёплым местом была, а теперь именно здесь кто-то нас давит. А в твоём тёплом месте тебя тем более за задницу возьмут! - А куда бежать-то? - демонстративно-равнодушным тоном произнёс Борис. - Да уж не в Штаты и не в Россию! - ответил Сахновский. - И не в Европу, понятное дело... Один вариант у тебя6 Азия. Юго-Восточная Азия, Боря! Только туда. А ещё... - Хорошо, - сказал Борис. - Спасибо за звонок. Я подумаю... И отключил телефон. Процедил сквозь зубы: "провокатор..." И пошёл к машине. По дороге он попробовал было придать себе выражение сонной беззаботности, потому старательно зевал и тёр якобы слипающиеся от дрёмы глаза. Но не вышло... Жена разоблачила его игру. - Что случилось? - спросила Алина. - Ты там с телефоном по берегу ходил. Кто звонил? - Так, по работе, - ответил Борис, заводя машину. - Сейчас кондиционер включим, опять прохладно станет... - А я всю воду выпил! - похвастался Петя. - И на здоровье! - радостно воскликнул отец. - А мы сегодня, Петькин, путешествовать поедем! Вечером и поедем! - Куда? - забеспокоилась Алина. - Куда собрался? - Дружно, все вместе, летим в Доминикану, - пояснил Борис. - Хватит вас пустыней мучить... "Так я тебе и сунулся в Азию!" подумал Борис. "После твоего звонка именно там меня и ждут!" Сахновский с минуту крутил телефонную трубку в руках, любовно поглаживая кнопки. "Хороший ход, Григорий. Ай, какой хороший ход!" Затем решительно и быстро набрал номер личного помощника. - Дмитрий? Закрыл глаза. Тихое, лесное озеро. Пристанище, убежище, защита. Там, в Штатах. Он всё объяснит, он всё расставит по местам. Он встретится с людьми из ЦРУ. Ведь этот Джексон... или как его там зовут на самом деле? Да, он точно связан с ЦРУ. Ведь он их предупреждение передавал. Или это какая-то другая спецслужба? Да чёрт с ним! Какая разница? Послезавтра, не позже, надо быть в Штатах. Выйти на Джексона. Объяснить ему, растолковать, доказать, в конце концов, что не имеет он никакого отношения к этой проклятой, губящей их сделке. И пусть он доведёт эту информацию до своих хозяев. И срочно! "Уж я-то знаю, откуда ноги растут. Это ваша туземная гвардия в России начала отстреливать тех, кто перешёл дорогу белым сахибам. Но я-то не занимаюсь политикой! Я вам не враг, поймите вы это!" - Слушаю, Григорий Константинович, - подал голос секретарь. - Вы на связи? Разъединили, что ли... "Задумался я что-то..." - На связи, Дмитрий, на связи. Ты это... вот что... Слушай внимательно! Сахновский посмотрел на экран стоявшего на письменном столе электронного календаря. - Завтра к полудню - билет в Нью-Йорк. Рейс на послезавтра. Любой авиакомпанией, через любой транзитный аэропорт и за любые деньги, но на послезавтра. И не позже одиннадцати билет должен быть у меня на столе, в офисе. Можешь воспользоваться корпоративной кредиткой. Не справишься - в порошок сотру! Понял? Сахновскому отчего-то показалось, что слушавший его указания помощник иронично и весьма дерзко улыбнулся. Конечно, помощник был на другом конце Москвы, и увидеть его непочтительную улыбку Сахновский никак не могу. Да и почувствовать, наверное, никак не мог, поскольку от рождения не обладал никакими экстрасенсорными способностями. С каких это пор развилась такая чувствительность? Однако же, странно... "Что, страху моему радуешься?" с раздражением подумал Сахновский. - Понял, я спрашиваю?! - Да, разумеется, Григорий Константинович, - поспешно ответил помощник. - Всё будет точно в срок! К одиннадцати ноль-ноль. Не сомневайтесь! Сахновский отключил мобильный. И, не сдерживая уже эмоций, бросил телефон на пол. Только благодаря пушистому, толстому ковру, расстеленному на полу кабинета, тонкий пластиковый корпус не раскололся. "Успокоиться... Вырваться..." - Беги, Боря, - прошептал Сахновский, закрыв глаза. - Беги, родной... Чем больше ты будешь бегать и метаться, тем больше внимания к себе привлечёшь. Именно это от тебя и требуется. Тяни время. Прыгай как заяц. Путай следы. Уводи охотников за собой. Дай мне время оправдаться... А там и подыхай! Сахновский открыл глаза. Резким движением выпрямил спину, едва удержав равновесие в закачавшемся кресле. И громко уже, с неприкрытой ненавистью произнёс: - Подыхай! В кабинете полумрак. Тени плывут по стенам. Тени читают названия и имена, напечатанные на обложках книг. Золотистые буквы на синем фоне. Синий сафьян. Тени медленно плывут по стенам, по дубовым панелям стен. Бесшумно. Тени читают, но не вслух. И не видно их шевелящихся губ. Тяжёлые, старомодного плюша бордовые шторы не запахнуты до конца. Тонкая полоска освещена зака