Ходасевич дал знак: можно отпирать. Пока Елена возилась с ключами, он тихо спросил:
– Когда ваша мама приезжала сюда в последний раз?
– По идее, она не бывала в квартире с момента ее отъезда на дачу – то есть с майских. Я сама получала ее пенсию и отвозила ей.
– А вы, Елена, навещали мамину квартирку?
– Нет, зачем? Цветы поливать не надо – она их все забрала с собой. Домашних питомцев у нее нет.
– А Иван здесь бывал? Или, может быть, даже Стас?
– Я об этом ничего не знаю. Мне они, во всяком случае, не докладывали. А вы... Что ж, вы можете применить к ним допрос четвертой степени устрашения.
Они вошли в квартиру. В прихожей было полутемно.
Полковник приказал:
– Сядьте куда-нибудь и не путайтесь под ногами.
– Хорошо.
Елена – сама по себе, очевидно, властная – с видимой покорностью выполняла команды Валерия Петровича. Вероятно, именно возможности подчиняться ей не хватало в жизни.
Квартира оказалась небольшой и по-стариковски уютной. Однако в ней имелось по-молодежному большое количество современных приборов. На кухне – микроволновая печь. Там же размещалась стиральная машина-автомат. В гостиной располагались DVD-плеер, CD-проигрыватель и даже компьютер. Все приборы были не новыми и, пожалуй, самыми дешевыми из тех, что есть на рынке, но тем не менее... И еще чувствовалось – по особому затхлому воздуху – что в квартире давно никто не жил.
А к тому же возникало ощущение, что кто-то недавно здесь побывал.
Здесь явно что-то искали.
Причем не наскоро – как это делают обычно квартирные воры: ломая замочки шкафов и вытряхивая на пол содержимое ящиков. В квартире, похоже, орудовали не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой. Особо не скрывались, но и не старались, чтобы проникновение и обыск остались совершенно незаметными. Тем, кто хозяйничал без спросу в квартире, кажется, было наплевать на последующую реакцию хозяйки. Плохой знак, подумал Ходасевич. Возможно, они уже знали, что её нет в живых.
На полу в кухне под столом валялся шуруп. Полковник, кряхтя, присел на корточки и поднял его. Судя по поблескивающей резьбе, его выкрутили совсем недавно. А декоративная решетка, загораживающая воздуховод, была небрежно привинчена на три оставшихся шурупа.
Валерий Петрович заглянул внутрь кухонной стенки. Достал несколько железных банок с сахаром и крупой. Налетчики явно в них рылись. Об этом свидетельствовала взбудораженная поверхность сыпучих пищевых продуктов и следы манки вперемешку с гречкой на кухонном столе.
Слой пыли на туалетном бачке был смазан по краям. Похоже, кто-то снимал крышку и проверял, нет ли внутри доморощенного тайника.
Ходасевич вернулся в комнату.
Дочь пропавшей как паинька сидела на диване и задумчиво озирала стену.
Там имелся целый иконостас из фотографий. На всех снимках была изображена женщина, похожая на Елену, однако совсем худая. Очевидно, то была исчезнувшая Алла Михайловна.
Карточки были любопытны тем, что дама на них позировала вместе с известными людьми. Иные фото украшали автографы и несколько теплых слов от знаменитости. Полковник узнал на снимках Ростроповича и Вишневскую, Стейнбека, Аджубея, Ван Клиберна, Елену Образцову. Все они улыбались в объектив, а рядом с ними притулилась, греясь в лучах их славы, молодая Алла Михайловна.
Не отводя взгляда от фотографий, Ходасевич негромко спросил:
– У вашей матери могли быть какие-то ценности?
– Ценности? Какие?
– Я не знаю. Золото. Драгоценные камни. Крупные суммы денег. Неизданные рукописи или ноты. Секретные чертежи.
– Чертежи?!
– Успокойтесь, это шутка.
– Нет, ничего такого.
– А могли вы не знать об этом?
– Я? Да что вы! Вся ее жизнь – у меня на виду.
Валерий Петрович хотел возразить, что мы порой даже не представляем, какие тайны могут скрывать наши домашние, но передумал. К тому же Елена его опередила. Расширившимися глазами она посмотрела под рабочий стол. Ахнула:
– Компьютер!
– Что?
– Смотрите: кто-то вскрывал компьютер.
И в самом деле: крышка от системного блока валялась на полу. Внутренности компьютера были видны в своих ячейках.
– Вы в компьютерах разбираетесь? – спросил полковник.
– А вы?
– Я не очень.
– А я – только как юзер, как наш Ванечка говорит. Пользователь то есть.
– Не заметили, ничего из устройств компьютера не пропало?
Елена подошла поближе, вгляделась. Потом пожала плечами.
– Не понимаю я в этом ничего. Я же, – добавила она с усмешкой, – пользователь не продвинутый.
– Компьютер дорогой? Новый?
– Ему года три, не больше. Мы его ей отдали, когда Ивану новый купили.
– Когда вы лично были тут, в квартире, последний раз?
– Я? Да не считая вчерашнего дня, последний раз была здесь перед майскими, когда мы маму на дачу перевозили.
– А ваши мужчины, Стас и Иван, могли в «персоналке» копаться?
– Надо, конечно, их спросить... Но зачем? Ехать сюда, чтобы деталь какую-то снять...
– Вы собираетесь заявлять в милицию, что в эту квартиру, возможно, кто-то проникал?
– А вы думаете, надо?
– Не могу в данном случае ничего вам советовать. По закону надо.
– Но это поможет найти мою мать?
– Возможно, да. А может быть, нет.
Елена решительно махнула рукой:
– Нет. Не будем время терять. А то они разведут там бодягу...
И добавила со значением:
– Мы, полковник, доверяем вам.
В Листвянку ехали долго.
Валерия Петровича загрузили, ввиду особо больших его габаритов, на переднее сиденье новенького «Мицубиси Лансера». Стас, сидевший за рулем, явно гордился своей новой машиной. Его супруга Елена, судя по высокомерным характеристикам, что она порой раздавала соседям по автомобильному потоку, – тоже.