Никто не верил, что я вернусь. Профессор-хирург, делавший операцию, сказал, что могут быть осложнения психологического свойства, а также связанные со слухом.
К тому времени я принял окончательное решение о переходе в «Спартак». Переход не давали три месяца. Я обратился к локомотивским ребятам, с которыми был дружен – они все были на моей свадьбе в нынешней нашей квартире:
– Поймите меня!
Они поняли, а 37-летний Виктор Ворошилов благословил. Он, шикарный игрок, так ни разу и не был чемпионом Союза и сказал:
– Хоть ты им станешь…
Я уже жил на сборах в Тарасовке, хотя официально мне это было запрещено. Команда тогда заиграла прилично, но вратарская позиция все-таки беспокоила. Во время тренировок, думаю, все, в том числе и Чапай, поняли, что Маслак команде нужен. Кроме того, я самостоятельно бегал кроссы в Подмосковье. Разработал для себя совершенно дикую программу подготовки, основанную на легкой атлетике, от которой нынешние вратари умерли бы. Но для меня это был наркотик. Я тем более должен был вернуться в футбол после той травмы, из-за которой лишился чемпионата мира.
И все же играть мне долго не разрешали. Наконец, перед встречей с «Шахтером» Старостин приехал с радостной вестью – и я вышел на поле. Но руководство так постаралось это событие замять, что даже не объявляло составы команд до стартового свистка.
Началась игра, восемьдесят тысяч на трибунах «Лужников» – гробовое молчание. А потом называют мою фамилию – и шквал оваций. Тут я понял, что не зря играю в футбол. И что мечта сбылась: я – в форме «Спартака». Теперь – до конца карьеры.
Мы начали резкий спурт. Из двенадцати оставшихся матчей не проиграли ни одного и стали чемпионами Союза. А я на вдохновении от перехода в «Спартак» в своей рамке просто летал.
В Кишиневе, помню, жили вчетвером с Нетто, Масленкиным и Солдатовым в комнате, где в нормальном «измерении» должен был жить один человек. Напротив моей койки у двери стоял шкаф – и, ложась спать, я смотрел на него и думал: упадет или не упадет? Но не упали ни шкаф, ни «Спартак». В Кишиневе мы выиграли, потом накидали шесть штук Ростову со всеми его Понедельниками, Копаевыми и прочими уважаемыми мастерами. Наконец, приехали в Киев.
И там мы выиграли 2:0. А мне из рогатки с трибуны засадили камнем по заднице. Я же в ответ демонстративно повернулся, похлопал и только почесал себе мягкое место, дав понять: не выйдет у вас, ребята, меня из равновесия вывести!
В раздевалку все вбежали радостные и возбужденные, но времени там праздновать не было. Моментально в душ – и переодеваться, потому что ровно через тридцать минут уходил поезд в Москву. Мы всегда торопились и всегда успевали. У выхода из подтрибунных помещений стояла милицейская машина, которая, разгоняя всех, тащила этот автобус. На первой платформе стоял поезд, мы запрыгнули в него и поехали домой.
Вторым в том чемпионате стало московское «Динамо». И его ведущий игрок Валера Маслов, многие годы спустя делясь воспоминаниями о том времени, сказал:
– Мы были сильнее, но чемпионат тогда «Спартаку» выиграл Володя Маслаченко, и нечего копья ломать!
Не знаю, так ли это на самом деле, но о моей роли в концовке того сезона, наверное, кое-что говорит. А Старостин тогда, в раздевалке после игры в Киеве, тихо сказал мне только одну фразу:
– Ты принес нам счастье.
И отошел. Больше о моем вкладе в то золото он не говорил ни слова.
Зато когда нам вручали золотые медали во Дворце спорта «Лужники», я, по большому счету, получил свою награду незаконно. Ведь из-за того, что меня мурыжили с переходом, я в том сезоне недобрал четыре матча до пятидесяти процентов игр.
Кубок СССР я выигрывал трижды – один раз с «Локомотивом» и дважды со «Спартаком». В 1965-м мы обыграли минское «Динамо» в двух матчах: ничья 0:0 и победа в переигровке. И была там замечательная история.
В первой встрече с минчанами была нулевая ничья. Они нас излупили по ногам так, что на второй матч было ставить некого. Мы поехали в Тарасовку, не зная, что делать – все силы истрачены, травмированных куча, переигровка завтра, а бегать нечем. И тогда я вспомнил, что велосипедисты на гонках применяют смесь овсянки, сахара и глюкозы, чем «подбадривают» организм.
Возвращались мы в Тарасовку на ночь глядя. Останавливаемся у магазина, а овсянки там нет. И на следующее утро приезжаем – тоже нет. Где-то – бог знает где – все-таки купили. Нам сварили кашу. Мы ее наелись, и на команду напал такой «Генрих Дристунский»!