Между тем солнце уже покинуло зенит, и крестьяне, отдыхавшие в полуденный зной, начали выбираться из своих домов или из-под навесов. Но, завидев посольство, они, забыв о работе, подходили к дороге и крестились, глядя на странную процессию.
Отец Григорий время от времени оглядывался назад, но число последователей не уменьшалось, а скорее даже росло, так что великий посол начинал беспокоиться. А тут еще жара начинает донимать. Отвыкший за столько лет от южного солнца протоиерей снял скуфию и вытер ею пот с выбритой макушки. Нет, конечно, приятно, когда за тобой идет столько народа. Даже напрашивается аналогия с Тем, кто вот также, на ослике въехал в Иерусалим двенадцать веков назад. Но куда же теперь девать всех этих людей?
Как и планировали, к вечеру отряд добрался до монастыря, при котором имелся просторный странноприимный дом - ксенохейон. Вопреки опасениям монастырь оказался весьма устроенный, способный приютить всех путников. Раньше, насколько помнил протоиерей, здесь имелся лишь небольшой домик, а теперь монахи отстроились. Возвели новую церковь, построили водяную мельницу. Вдалеке, на безопасном расстоянии от прочих строений виднелась кузня. Возле пекарни по кругу ходил ослик, замешивая тесто.
Предупрежденный слугами о невиданном явлении встречать их вышел сам ктитор - владелец монастыря. В шелковом хитоне с золотым поясом, вышитых льняных штанах и роскошных сапогах с загнутыми носками, ромей прямо-таки лучился богатством, но не важничал и встретил протоиерея как дорогого гостя.
Ктитор Даниил, так он представился, получил монастырь по наследству от его основателя и привел хозяйство в образцовое состояние. Тут даже баня имелась, и кмети первым же делом принялись её растапливать. Судя по ухоженности баньки, местная братия, видимо, мылась не только перед Пасхой, а гораздо чаще. Возможно, иногда даже по два раза в месяц. Мыльня, правда, топилась по-черному, и все помещение наполнялось дымом, но неизбалованные роскошью русичи не замечали неудобств. Главное, что есть горячая вода и появилась возможность смыть грязь и пот. Пока кмети парились, монахи успели приготовить трапезу, и витязей ожидали жареные куриные ножки и горшки со свининой, запеченной с капустой. Наемников кормили наравне с дружинниками, а самозваных попутчиков угощали уже по остаточному принципу.
Что же касается протоиерея и Прони, то их позвали трапезничать вместе с ктитором. На столе ждали супы, запеченная утка, свежая рыба, салаты и фрукты. Вокруг высились резные подсвечники, ярко освещавшие комнату, и стояли высокие стеклянные бокалы для вина.
Усевшись на поставленный служкой табурет, отец Григорий из всего обилия блюд выбрал подставочку с вареным яйцом и, сняв с верхушки скорлупу, маленькой ложечкой принялся извлекать содержимое.
Сперва, как водится, неспешно поговорили о видах на урожай:
— Тут нам грех жаловаться, - хвастал Даниил, потягивая густое вино. - Похоже, зерна этим летом соберут столько, что я потребую от париков увеличить взнос в житницу моей обители. Лишь бы враги на побережье не высадились.
- Враги? - мрачно переспросил протоиерей. Воспоминания о давних событиях, когда Византия распалась на части, прогнали веселье, но решимость осталась. - Сможет ли империя вновь возродиться, прогнать всех недругов и вернуться к прежнему величию? Когда же ромеи вспомнят о былой славе и своем предназначении вести за собой народы?
Даниил, поджав губы, отставил бокал и пристально посмотрел на гостя:
— Мы не ромеи, - твердо ответил он. - Рим - город схизматиков, и мы к нему отношения не имеем.
— А кто же вы тогда? - на ломаном греческом поинтересовался Проня.
— Мы греки! И вся Греция будет наша!
Глава II
10 Июня 1238 г. Пруссия.
Вислинский залив редко видал что-либо крупнее рыбачьей лодки, а сегодня по нему, к удивлению пруссов, плыло целых два корабля. Это были современные, ладно скроенные когги со сплошной палубой, закрывавшей трюм от волн, и с высокой мачтой, несшей большой парус, позволявший пузатому судну развивать неплохую скорость. Единственное, что отличало корабли от классических ганзейских коггов, которым предстоит царствовать на Балтике ближайшие две сотни лет, это отсутствие навесного руля, снабженного румпелем. Подобное новшество, изобретенное совсем недавно, находилось пока в стадии бета-тестирования, и морякам приходилось довольствоваться примитивным кормовым веслом. Впрочем, владельцы судов - рыцари ордена госпиталя наисвятейшей девы Марии недостатков в своих кораблях не находили. К тому же на носу коггов высились боевые платформы с зубчатым ограждением, делавшим надстройку похожей на крепостную башню. Такие же платформы были сооружены на корме, и на них поставили шатры для рыцарей. Эти два судна - “Пилигрим” и “Фридланд” Орден получил недавно в подарок от благочестивого мецената. В прошлом году юный маркграф Майсена Генрих III, откликнувшийся на призыв тевтонцев, присоединился к крестовому походу, собрав за свой счет отряд воинов и снарядив два корабля. Вскоре Генрих отбыл домой, спеша, пользуясь благоприятным случаем, оттяпать земли у соседей, но когги маркграф оставил ордену для использования в благих целях.
Корабли оказались очень кстати. Всего лишь несколько лет прошло с тех пор, как Германский орден обосновался на берегу Вистулы, основав первый замок на польской земле - Торн. Деятельные братья активно взялись за увеличение подконтрольной территории. Они создавали опорные пункты и, опираясь на них, приводили к покорности окрестные прусские племена. Всего за семь лет экспансии Орден сумел продвинуться на сотню миль к северу, достигнув берегов Балтики, и теперь планировал захватить все побережье Пруссии. На поиски места, подходящего для возведения очередного замка, и была отправлена исследовательская экспедиция. Она вышла из Эльбинга, спустилась по реке к Свежему морю, как немцы называли Вислинский залив, и проплыла по нему миль тридцать, пока не нашла подходящий полуостров.
Искомое место представляло собой высокий утес, на вершине которого располагалось простейшее укрепление в виде отынненого земляного вала. Много веков назад эта возвышенность была островом, но со временем пролив, отделявший его от материка, зарос и превратился в болото. Но с точки зрения обороноспособности это даже лучше. Единственный путь к крепости проходил по гати, которую легко можно защитить малыми силами. Неподалеку от укрепления виднелась кучка разбросанных в беспорядке домов, а в полумиле дальше находилось еще одно, такое же маленькое и убогое, селение.
Возглавлявший экспедицию брат Ханке прочитал краткую молитву и повернулся к двум рыцарям, стоявшим рядом с ним - брату по ордену Майру и барону Альберту фон Брему, принявшему крест для богоугодного дела войны с язычниками. Барон коротко кивнул, а брат Майр смиренно перекрестился.
— Вот то, что мы ищем, - провозгласил он. - Господь привел нас к гожему утесу, подходящему для обустройства замка.
— Прекрасное во всех отношениях место, - подтвердил барон. - Наверно, это Хонеда - крепость вармийев. Примерно так её пруссы и описывали.
Разглядывая полуостров, Ханке с мечтательностью, которую трудно было ожидать от грубого вояки, шептал вполголоса:
— На этой скале мы возведем большой замок из толстых бревен, а со временем, надеюсь, перестроим его в каменную крепость.
— Здесь не хватает доброго ручья, чтобы поставить на нем мельницу, - скептически заметил оруженосец барона Стефан фон Гамм, сообразительный и рослый не по годам парнишка.
— Не беда, мы видели подходящий ручеек в трех милях отсюда, и там же рядом есть холмик, на котором можно возвести небольшую крепость. Перегородим воду запрудой, и её хватит, чтобы крутить жернов. Свен, - крикнул Ханке шкиперу, - брось якорь напротив вон того поселка. И попробуй подвести корабль к берегу поближе, ну хотя бы на половину перестрела.