Второе тело, свернувшееся в гнезде, явно принадлежало пилоту. «Невозможно», — подумала Лена. Кто-то должен был управлять кораблём — но мужчина перед ней был настолько же мёртв, так как и капитан «Светлячка». В груди зияли два пулевых ранения, голова безвольно склонилась вбок.
Снова накатил приступ, унося с собой цвета и спутывая образы. Её время истекало. Руками, форму которых было всё сложнее сохранять, она вытащила труп из кресла, убедилась, что аппаратура гнезда не повреждена, и нырнула на освободившееся место. Мир вокруг продолжал стремительно гаснуть — но волна слияния уже подхватила её, унося внутрь систем корабля.
Цвет, звук, запах — обычные ощущения отступили прочь. В образовавшуюся на их месте пустоту хлынули новые: мягкое тепло термоядерной реакции в силовом блоке, пульс энергии в двигателях, бешеные рывки гравитационной системы. Мысленно Лена выдохнула: она выиграла себе немного времени. Распад неминуемо доберётся глубже, затронув её личность и мыслительные процессы. Но проблемы с восприятием остались позади, а слияние позволит ей протянуть чуть дольше. Компьютеры «Светлячка» могли поддержать её сознание там, где с этим не справлялись наниты.
Могли бы. Только оказавшись внутри компьютерных систем, она поняла, насколько тяжело по ним прошлась буря. Перед ней раскидывался изорванный ландшафт данных и процессов, испещрённый лакунами там, где радиация сожгла поддерживавшие их вычислительные сети. Теперь, когда первые ощущения от слияния сменялись точными данными, она начала ощущать окружающие дефекты: половина корабельных сенсоров не отвечала, энергоблок сообщал об отрицательном запасе топлива, а навигационная система и вовсе напоминала рваное сито. Сотни голосов, которые должны были нашёптывать о состоянии корабля, молчали или несли какую-то околёсицу. Ладно, пусть система и держалась на честном слове, она всё ещё работала. Навигацией можно было заниматься на глаз, двигатели отзывались на команды — а всё остальное было не критично. Нужно только позволить доку и Карлу добраться до генератора щита.
Она протянулась к системе гравитации, собираясь отключить её, и наткнулась на сопротивление. Что-то оттолкнуло её прочь, заблокировав канал доступа. «Кто ты?» Лена не столько услышала вопрос, сколько ощутила его в своём разуме — беззвучный и бестелесный. «Уходи. Убирайся. Прочь». Система вспыхнула защитными экранами, отсекая её от корабля, выталкивая прочь из слияния.
К счастью, защитные программы были так же изорваны бурей, как и всё остальное. Найдя в одном из экранов брешь, сыпавшую бессмысленным дефектным кодом, Лена удержалась в системе. Она лихорадочно соображала. Вирус? Не похоже. Эта штука пыталась разговаривать. Лена принялась искать источник сопротивления, просеивая одну систему за другой.
Вот оно. Скопление данных, выбивавшееся из общих закономерностей, словно детская книжка на полке с энциклопедиями. Нечто чужое неуверенно колебалось в самом центре системы, подмяв под себя права доступа. Обойдя его по периметру, Лена осторожно, стараясь не привлечь внимания, перехватила контроль над системой безопасности. Странная штука дёрнулась, почувствовав вторжение, рассылая десятки команд. Слишком поздно. Ловушка захлопнулась. Изолированный от корабля файрволами, чужак заметался, бестолково тыкаясь в окружившие его стены, пытаясь вырваться наружу. Удовлетворённо хмыкнув, Лена приготовилась удалить странную штуку из системы.
И остановилась. «Пожалуйста, — снова вспыхнул беззвучный голос. — Не надо». Перед ней, словно в разбитом зеркале, вихрились обрывочные воспоминания и сбоящие алгоритмы — едва функционирующие останки другого лилима. Лена вспомнила мёртвого пилота в кресле. Сколько времени он провёл здесь, слившись с кораблём? Заметил ли он, как умер? «Мой корабль. Люди. Должен спасти».
«Спасти? — Лена не поверила своим ушам. — Ты убил двух человек. Ты пытался убить нас».
«Должен был спрятать корабль. Буря. Больно, тяжело думать. Попытались убить меня, — пилот «Светлячка» секунду помолчал. — Больше не пытались».
Ну, конечно. Бедолага был в слиянии, когда вычислительные блоки начали гореть под натиском бури. Она знала, насколько сильно компьютерные сбои могли ударить по подключённым к ними мозгам, — риск, с которым многие пилоты были знакомы не понаслышке. Что случилось, когда упали щиты? Запаниковал ли он, оглушённый и ослеплённый потоком ошибок? Или слепо продолжил выполнять полученный от капитана приказ — спрятать корабль, всё глубже и глубже загоняя их в ловушку, раздирая «Светлячок» на части? Так или иначе, капитан и инженер попытались остановить его. Капитан — неудачно.