Обняла себя руками. И что ответить? Я понятия не имею чем отличается здешняя простуда от нашей, земной. Магии целителя у меня нет, но раскрывать это нельзя. Вдруг обвинят в воровстве билета? Может и в тюрьму заберут, зная здешнии нравы, я не сомневаюсь. Тут не любят разбираться и искать виновных.
Я придала себе вид знатока и поводила руками возле лица Павла.
— Зачем, боги, она так сильно размахивает руками? Что она делает? — донёс до меня ветер вопрос одного из целителей.
— Кажется, лечит. Или ставит диагноз. Кто разберёт эти новые методики, которые преподают в академиях. — ответил тому пассажир.
— Зуйка… ты в транс, надеюсь, не вошла? — вопросил стоящий передо мной видя, что я стою с закрытыми глазами и бешено верчу глазными яблоками. Я остановилась, опустила руки и распахнула глаза.
— Есть температура? Измеряли? Градусником. — решила пояснить я, видя недоуменный взгляд.
— Что? Мы не маги огня, у которых температура в мыслях измеряется. И градусник… это что такое?
Я чуть не застонала в голос. Ёлки палки! Это мир магии или средневековья? Почему они не развивают медицину, когда есть куча возможностей? Определённо стоит подать идею градусника лекарю. Приеду в академию пообщаюсь с факультетом особых. Может есть медики? Или те, кто собирался поступать и разбирается? Пускай внесут свой вклад в развитие этого мира.
— Ну, лоб у них горячий? — вздохнув пояснила, надеясь, что они его трогали.
— Какой лоб… Они все горят! Мы дали им жаренной рыбы поесть, чтобы успокоить урчащие желудки. У некоторых озноб, выдали кучу одеял, но всё равно тот не проходит.
Я закатила глаза и, в сердцах, воскликнула:
— Здесь основы медицины не преподают?! Жареную пищу — исключить, давать молочное или растительное. — на меня посмотрели странным взглядом, как будто я с другой планеты.
— У нас на корабле нет ничего молочного, иначе крысы везде будут, да и испортиться это быстро. Организм больных требует пищу, значит нужно что-то тяжёлое. Сало, к примеру, оно и согреет, от озноба избавит. Да и вообще простуда у нас редка.
— Ладно, сало давайте, но понемногу. Проведите процедуру растирания водкой — это сбавит температуру. Лечитесь пять или шесть дней, простуда обычно дольше не держиться.
— О, слышь, она свой дар не использует. — донёсся до меня шепот одного из пассажиров. — Тоже не хочет тратить на них свой резерв. Странные советы даёт, однако, я слышал так лечат простолюдины без магии. Никогда не увлекался народными средствами, — «средствами» поставил он ударение на предпоследний слог, заставляя меня передёрнуться от боли.
— Спасибо тебе, зуйка. — поблагодарил Павел и убежал. А я вернулась к еде. Суп ещё не остыл, что очень хорошо. Всё ещё с опаской глядела на каждую подносимую ко рту ложку, но все оказались безобидными. Да и интерес матросов к моей персоне резко упал. Они, наверное, думали я повешусь на шею к матросу и буду благодарить за свидание ну или что-то в таком духе.
Доев я перевела взгляд на пейзаж: вдали уже виднелся берег и растущие на нём деревья. В лицо подул тёплый ветер, я и не заметила, что после выхода из портала стало гораздо теплее. Как будто из зимы мы переместились сразу в начинающееся лето.
Скоро показались и большие построения, которые привлекали взгляд и мы понимали, что всё осталось позади: русалки, шторм, бескрайний океан. Совсем скоро мы сможем выйти на сушу и ощутить под ногами твёрдую землю. С берегов, где гуляли люди и нелюди нам махали руками, приветствуя. И это показалось мне таким родным: множество карет, разъезжающие по дорогам, пробки из-за сломанного колеса. Запах соли, добавляющий свежести воздуху. Крики чаек, которые, честно, меня уже достали. Надеюсь, в академии их не будет слышно. Я заметила строящийся возле берега то ли фонтан, то ли памятник русалке. Высокая башня с часами вдалеке выделялась из яркой массы своей чернотой, и бросалась в глаза контрастом с белым циферблатом.
Вечером, прежде чем идти спать, зашла в седьмую каюту, и проверила больных. Некоторым стало лучше, что не могло меня не радовать. Я спала, когда ощутила, что мерное покачивание изменилось на резкий качок, а потом всё остановилось. Открыла глаза и услышала, что в коридоре хлопают двери и громко переговариваются люди. Ко мне вошёл Павел и сообщил, что мы прибыли. Карета, что отвезёт нас в отель, а потом на конференцию уже ожидает.
Еще не сойдя с мостика на берег заметила как один из пассажиров, тот, кто обещался обратно поехать другим путем, приник к земле и целуя прокричал:
— Ура!
Глава 23 «Приступ беззаботности»
Неделю назад.
Местоположение: квартира мастера Вайла.
Дверь в «однушку» распахнулась со скрипом. Девушка, стоящая на пороге, в обтягивающих ноги джинсах, свободной блузе и каблуках, не разуваясь пошла в жилую комнату. В руках она держала трендовую сумку от компании "боата", в которой, от каждого её шага, что-то позвякивало.
— Пап, вставай! Через два дня тебе уезжать в академию! Нужно иномерку с Земли перенести, если ты забыл. Ты и так взял дополнительный отпуск. До тебя не могли дозвониться через МагШар. Связались со мной. Через пять дней состоиться донабор на первый курс. Ты один из членов приёмной комиссии. — громко заявила она ещё из коридора.
Мужчина поморщился от громкого голоса и поднялся с дивана, ногами опрокидывая, валяющиеся рядом, бутылки "Похабыча". Этими бутылками была завалена вся комната. Сам человек выглядел сильно помято и ничем не отличался от бомжей, от которых за версту несёт алкоголем, затухлостью и немытостью.
— Что тебе нужно будет купить к академии? — квакающим голосом спросил он обращаясь к дочери, что уже вошла к нему. Она наступила каблуком на пластиковую бутыль и та, с неприятным звуком, лопнула.
— Пап, я вообще-то давно работаю. И замужем. Это что? — она перевела взгляд на добычу, попавшуюся под туфлю. — Ты обещал покончить с этим! Мама бы… — она запнулась и перевела тему. — Тебе нужно жить дальше! Хватит цепляться за прошлое! Впереди целый год. Измени его в лучшую сторону. Ты всегда любил детей, надеюсь, они вернут тебя в жизнь.
— Снова ругаться на бегающих и сносящих тебя с ног в коридоре адептов? Разговаривать с нашей коронованной родственницей, возомнившей, что может всё что угодно? — он грустно рассмеялся. — Уж лучше умереть, чем цепляться за жизнь так. Я подумывал уволиться. На безбедную жизнь уже заработал: никого опекать не нужно. Уеду куда-нибудь. Сниму домик. Помнишь, мы ездили туда, где вечная зима? На сноубордах, санях и коньках катались. Хорошее местечко. Малолюдное.
— Во-первых, поздно ты решил увольняться. Ты декан и лучший учитель, так просто никто не отпустит. Во-вторых, ты ещё молодой! И умирать тебе рано! — девушка надула губки и выразительным взглядом посмотрела на бутылки из трактира Подвиранн. — Значит так! — хлопнула в ладоши, заставляя отца поморщиться. Подошла к тумбочке и бесцеремонно скинула с неё мусор, и, покопавшись в сумочке, и вынув несколько листовок положила их на мебель. На листовках были адреса магического фитнеса-клуба, который быстро возвращает тебя в форму; любимого отцовского барбершопа; и лучшего магического ресторана, где нет обычных блюд, лишь лечебные. — На тебя везде заказано. Не забудь купить новую одежду. Мне пора, я на секунду забежала. Люблю тебя! — девушка издала чмокающий звук и ушла.
***
Карета оказалась большой, восьмиместной, в шесть лошадей: четыре в ряд и две впереди. Пассажиров, не считая меня, оказалось шестеро. Я уселась на самое заднее место, положив свои вещи на пол, а плюшевого зайчика — подарок лекаря — под голову. Я всегда в дорогах начинала дремать и сейчас, под мерную тряску, заснула.
Разбудил сосед, импульсом. От его целительской магии я чуть не вскрикнула. Немного больно, всё-таки, было.
Выйдя из кареты не смогла сдержать изумленного «ого!». Отель находился не в одном здании. Являлся комплексом из четырёх необычных домов. Почему необычных? Так каждый из них построен в виде трех огромных фанерных ящиков, стоящих друг на друге.