– Выйдем, и я сотворю заклинание, которое переместит вас на Туманный хребет.
– А ты? – После проявления безучастности демона и уж тем более творящегося этой ночью безумия в мире демонов У Чан желал знать о каждом его действии. – Собираешь оставить учителя в таком состоянии?
Но Сянцзян только закатил глаза и вздохнул. Спустя пару шагов он бросил:
– Постой!
У Чан тоже почувствовал неладное: вокруг было подозрительно тихо, словно что-то коварное затаилось и сейчас наблюдало за ними. Последний раз такое затишье предшествовало появлению Лян Фа. Стоило наследнику это вспомнить, и с верхушки логова спрыгнул, плюясь остатками паутины, ладный, запыхавшийся небожитель. Прическа его растрепалась, локоны упали на лицо, в доспехе зияли трещины, – видимо, пришлось попотеть, чтобы самостоятельно выбраться из кокона.
Сянцзян толкнул У Чана и Го Бохая во тьму, возникшую в мгновение ока за их спинами. Вот только в портал вошли трое: мимо наследника прошмыгнула демоница. Оказаться в густой мгле с потерявшим сознание учителем на плече и видящим в темноте врагом – скверная ситуация. У Чан не спешил ступать вперед.
– Верни даочжана! Он мне нужен! Если не преподнесу его матушке – все было зря! – Расстроенный голос звенел то здесь, то там. Невозможно было определить, с какой стороны нападет нечисть. – Я младшая дочь, мне всегда все доставалось последней! Хоть раз в жизни я должна доказать матери, что достойна ее признания! Но если закончится буйство нечисти, я потеряю и силу, и возможность! Я хочу…
– Перехочешь… – еле слышно произнес молодой голос.
У Чан аккуратно уложил повисшую голову наставника себе на плечо и ощутил легкое прикосновение сбивчивого дыхания к шее. Пальцы наследника судорожно впились в узкую талию.
– Я скорее стану несравненным владыкой царства демонов, каких еще ни нечисть, ни небожители не знали, и отдам за учителя свою жалкую жизнь, чем посочувствую тебе!
Духовная сила артефакта высвободилась, и он вспыхнул прямо на поясе наследника. Вокруг учителя и ученика уже рос защитный барьер, когда вопящая демоница накинулась на них. Но сделать ничего не успела: заклинание Сянцзяна, как в прошлый раз, развеялось, и все трое оказались неподалеку от логова. Там уже развернулось красочное сражение. Тьма окружила местность плотным кольцом, а с неба с громким свистом падал град стрел Света. Этой ночью Сянцзян стал чуть могущественнее Лян Фа. И хотя разница в силе была невелика, он наслаждался редким случаем, гоняя небожителя по лесной чаще.
Поддерживая голову учителя, У Чан осторожно положил его на землю. Убрал сбившиеся темные пряди с прикрытых век. Не в силах видеть лицо этого достопочтенного бледным и безжизненным, он обернулся, и глаза его были полны гнева. Паучиха тем временем топталась вокруг барьера. Настроение ее странным образом переменилось, стоило им посмотреть друг на друга. Она с ликованием объявила:
– Я же не хотела убивать этого даочжана, но ты вынуждаешь. Когда вытяну остаток его жизненных сил по духовной нити – заберу с собой. Тебе же не нужно мертвое тело твоего учителя? Вот именно, иначе что ты с ним будешь делать? А мне он и такой подойдет, чтобы объясниться перед матушкой.
От ярости, раздирающей кожу и кости наследника, он ударил кулаком о землю, и внезапно возник раскол. Вот только возник он не на земле, а на безлунном небе. Черное полотно захрустело, как весенний лед над головами спящих рыб.
У Чан понимал, какую именно технику использует паучиха, – обычно таким способом совершенствующиеся делятся с ранеными товарищами силой для залечивания опасных ран. Но тут ее… крадут! Не перерубить духовную нить демоницы в кратчайшие сроки – все равно что подписать наставнику смертный приговор: вначале он утратит свое бессмертие, а после и жизнь. От этой мысли У Чана затрясло. Он молча вынул Байшан и шагнул за барьер.
Трещины меж облаков походили на морщинки исказившегося от ненависти лица избранного. С каждым его вздохом они разрастались, предвещая появление чего-то свыше. Наконец демоница сделала первый ход: пробежав по дуге, она пустила паутину в наследника. Однако, столкнувшись с острием Байшана, та клочками осыпалась к ногам У Чана.
– Духовное оружие? – удивилась паучиха. – Ты же еще неокрепший щенок, как только смог пройти испытания хозяйки металлических вод?