Мне до боли захотелось прикоснуться к Ронану, но я решил осторожно вытащить контроллер из его рук, потому что его хватка стала болезненно крепкой. Это позволило мне подойти ближе, но он, похоже, ничего не заметил, потому что без джойстика в руках начал постукивать пальцами друг о друга. Его глаза были устремлены на экран. Игра стояла на паузе, но я понимал, что он больше не видел ее.
— Я… я действительно думал, что он простит меня, если пойду по ее стопам.
— Став врачом, ты имеешь в виду?
Отрывистый кивок.
— Это не имело значения. Все это не имело значения.
— Твой отец еще жив?
— Нет. У него произошел инсульт. Я тогда учился на первом курсе медицинского университета. Он был еще жив, когда я добрался до больницы. — Голос Ронана надломился — Я пообещал, что позабочусь о нем. А он… он сказал, чтобы я убирался к черту. — Ронан глубоко вдохнул, словно пытаясь взять себя в руки. — На следующий день у него начался отек мозга. Врачи ничего не смогли сделать.
— Мне жаль, Ронан, — прошептал я и, рискнув, положил ладонь на его руку.
Он тут же вздрогнул и отстранился. Мне было больно, но я не отпрянул в сторону, как хотел.
— Прости, — пробормотал Ронан, осознав, что сделал.
— Все в порядке, — поспешил ответить я. — Я рад, что ты стал частью нашей семьи, Ронан. Даже если моя взбалмошная мама угрожала тебе и насильно кормила пирогом.
Я сильно обрадовался, когда Ронан слегка улыбнулся.
— Это действительно был плохой пирог, — наконец сказал он.
— Ты даже не представляешь, — ответил я, беря джойстик и передавая ему.
Я нажал на кнопку запуска игры, а затем откинулся на диванные подушки и начал рассказывать истории о том, каким плохим поваром была мама.
Глава девятнадцатая. Ронан.
Ронан
У меня никак не получалось сосредоточиться на электронной переписке на экране перед собой. Очередной собеседник высказывал Сету по телефону свои претензии. Я не мог разобрать слов со своего места за столом в углу его кабинета, но повышенный тон доносился даже через трубку, которую он прижимал к уху. Прошло два дня с тех пор, как сотрудники узнали о намеченных переговорах Сета в Нью-Йорке на следующей неделе, но гнев и обида ничуть не утихли. Я подозревал, что, если бы не находился в его кабинете, многие из ворвавшихся посетителей вели бы себя еще более неуважительно. Несмотря на грубость некоторых из явно встревоженных сотрудников, Сет держался молодцом, не терял терпения и не повышал голос в гневе вопреки колкостям наподобие сравнения его с отцом, разумеется, не в положительном ключе.
Я тяжело переживал поворот событий в тот вечер, когда мы с Сетом играли в видеоигры. В итоге я рассказал гораздо больше, чем намеревался. Больше, чем когда-либо рассказывал Трейсу о своих токсичных отношениях с отцом. Может, это было связано с тем, что сам Сет так откровенно делился всем со мной, не знаю. Возможно, как и ему, мне нужно было залечить раны, которые так долго гноились внутри. Я не ждал, что мне чудесным образом станет лучше, но и не чувствовал необходимости бежать от Сета. И, все же, не смог принять его прикосновения. Без сомнения, мои действия причинили ему боль, но он без вопросов смирился. Была еще пара неловких моментов, пока мы оба пытались сориентироваться, но они прошли почти незаметно, и в итоге мы еще часа три играли в видеоигры, прежде чем Сет отрубился и уснул на моем плече. Если бы ему не нужно было работать на следующий день, я бы так и наслаждался всю ночь ощущением его тела, прижавшегося к моему.
Ведь он не был опасен для меня, когда спал.
Пока Сет погрузился в работу, я сосредоточился на новостях от Мэва и Дейзи и с радостью обнаружил, что Мэв добился немалых успехов в разрушении жизни Барри Филдса. Мало того, что многочисленные запретительные судебные приказы, вынесенные этому куску дерьма, просочились в Интернет через его собственные аккаунты в социальных сетях и веб-сайт, Мэв опустошил его банковские счета, испортил кредитную историю и отправил во все аккредитационные и лицензионные агентства страны специально сфабрикованную криминальную историю.
Поскольку Сет больше не чувствовал необходимости ежедневно ездить в дом на Мерсер-Айленд, он заказал нам по паре сэндвичей на ланч. После этого я стал просматривать предложения нескольких фирм на предмет охраны гаража и офисного здания.
Сет не стал возражать против предложенной мной системы наблюдения, несмотря на высокую стоимость, а когда Стэн назвал эти меры излишними, просто напомнил ему, что, как основной акционер, вправе самостоятельно принять решение. Стэн занимал пост генерального директора, но, как выяснилось, несмотря на это юридически не контролировал компанию. Его доля в «Николс Шиппинг» составляла менее пятнадцати процентов — достаточно большая цифра, чтобы сделать его богатым человеком, но несравнимая с долей Сета. Меня одолевали сомнения насчет этого пожилого мужчины. Он был склонен разговаривать с Сетом свысока, но тот явно был благодарен ему за помощь, поэтому я придержал язык.
Услышав, как Сет положил трубку, я оглянулся через плечо и увидел, что он повесил голову и провел пальцами по волосам. Я уже собирался спросить, как у него дела, когда дверь офиса распахнулась с такой силой, что ударилась об стену. Через дверной проем с трудом протиснулся грузный краснолицый человек с папкой в руках.
— Я оставил тебе три сообщения, Николс! — проорал мужчина и швырнул папку в Сета. — Если ты хотя бы задумаешься о том, чтобы попытаться обмануть нас, мы предъявим тебе за все возможное. Наши адвокаты так надерут тебе задницу, что не сможешь срать несколько недель!
— Мистер Абернати…
Мужчина, который, как я уже понял, являлся главой профсоюза части сотрудников компании, ударил кулаком по столу и вцепился в Сета, схватив его за рубашку.
— Слушай сюда, ты, маленький кусок дерьма…
Я даже не стал дослушивать до конца, что хотел сказать этот ублюдок. Вместо этого я резко поднялся, пересек кабинет, взял его за воротник и рывком поднял над полом.
— Нет, это ты послушай, жирный ублюдок, — прошипел я, свободной рукой толкая его назад, пока он не ударился о стену напротив двери в кабинет.
Я проигнорировал изумленный взгляд секретарши Сета.
— Ронан… — услышал я голос Сета, но проигнорировал и его.
— Если еще раз заговоришь с ним в таком тоне или хоть пальцем тронешь, я так надеру твою жирную задницу, что сам не сможешь посрать без слез. Убрался нахуй отсюда! — прорычал я и толкнул мужчину с такой силой, что он рухнул на задницу перед кабинетом.
Я резко захлопнул дверь и щелкнул замком. Повернувшись, увидел Сета в паре шагов позади с лицом, напряженным от гнева.