– Разве я запрашивал глобальный поиск?
– Нет, но Ген 7 Тьюринг счел это релевантным.
– Зараза. Еще чуток поумнеет и оставит меня без работы. Ладно, а что с Гвендолин?
– О ней данные полные до сего момента. Вошла в хаб Хакни в среду в шесть пятьдесят восемь утра, вернулась на Хакни вечером в двадцать один сорок девять. Ушла этим утром в семь пятьдесят.
– Хорошо, дай мне видеозапись с Элеонор-роуд на среду от шести тридцати сего дня. Посмотрим, куда ушел Горацио.
– Принято, – подтвердил Борис.
Джессика открыла платяной шкаф.
– Не много, – отметила она, разглядывая одежду.
– У него нет денег.
– Тогда чем он нам интересен?
Юрий, словно извиняясь, пожал плечами.
– Под страшным секретом: он любовник одной из внучек Энсли.
– А-а…
– Видео с Горацио, покидающим дом в среду утром, отсутствуют, – доложил Борис.
Юрий с Джессикой переглянулись. Юрий подошел к окну в дальней части квартиры, выглянул в крошечный садик, ограниченный домами Гортон-роуд, тянувшейся параллельно Элеонор.
– Ладно, проверь тогда Гортон-роуд. Если он выскочил здесь, то должен был пройти через дом. Может, наш Горацио знаком с кем-то из соседей.
Джессика, нахмурившись, вернулась к узкой душевой кабинке, заглянула за дверцу из матового стекла.
– Ну, здесь его нет.
– И душ проверила? – скептически спросил Юрий.
– Помните старый фильм «Психо»?
– Визуальные соответствия на Гортон-роуд в среду и сегодня отсутствуют, – сказал Борис.
– Он что, фокусник, мастер исчезновений? – удивилась Джессика.
– Нет, – проворчал Юрий, которому не нравился ход собственных мыслей. – Борис, проведи визуальное распознавание по Гвендолин на Элеонор-роуд в среду утром.
– Соответствий не найдено.
– Это как же? – буркнула Джессика.
– Подтверди, пожалуйста, что она вошла в хаб Хакни в шесть пятьдесят восемь в среду?
– Наши файлы это подтверждают.
– Хорошо, посмотри по файлам камер наблюдения. Проследи ее обратно от входа в хаб.
– Непрерывность нарушена. Видеозаписи прослеживают ее до точки, где она вышла с Элеонор-роуд на Уилтон-вэй.
– Итак, записи по Элеонор-роуд повреждены?
– Тьюринг проводит диагностику.
– Что вы думаете? – спросила Джессика.
– Похищение было хорошо обдумано и хорошо исполнено, – ответил Юрий. – Мы имеем дело с серьезными профессионалами. Учитывая, что Горацио весьма крепкий и симпатичный юноша, я бы сказал, следует иметь в виду самый худший вариант.
– Дерьмо. Вы о похищении тел? Ради… чего? За выкуп?
– Для нелегальной пересадки мозга. Все, что мы до сих пор видели, укладывается в эту версию.
Джессика зажмурилась, вздрогнула.
– Вот спасибо! Я бы предпочла верить, что это городская легенда. У вас есть доказательства, не считая множества гонконгских игровых сценариев?
– Каждая легенда где-то берет начало, – ответил он. – А та, что про пересадку мозга, появилась только после прибытия оликсов.
– За этим стоят оликсы? – недоверчиво переспросила она. – Глупости.
– Не «за этим», но появление К-клеток сделало такую операцию возможной. – Под ее скептическим взглядом Юрий поежился. – Предположительно.
Он вздохнул: сам не хотел верить. И все же слухи о нелегальной пересадке мозга не утихали, обо всяком таком уже несколько лет шептались во всех службах охраны порядка. Исполнители в тех случаях, когда представитель крупной преступности уходил от наблюдения, объясняли начальству: он теперь разгуливает в новеньком теле.
Гонконгские производители игр пришли в восторг от этой идеи и вставляли ее чуть ли не в каждый детективный сценарий. Подаренные инопланетной наукой К-клетки придавали сюжету восхитительное правдоподобие.
До прибытия оликсов клонирование органов и применение стволовых клеток для замены тканей обходились дорого. А оликсам нужен был товар для торговли, чтобы обменять его на энергию для своего корабля-ковчега «Спасение жизни», стремящегося к краю вселенной. Их высокоразвитая биотехнология произвела многофункциональные К-клетки, которые в зависимости от способа сборки давали и сосуды, и кожу, и кости, и мышцы, и даже некоторые органы. Они, как и замещенные ими ткани, получали энергию из крови, жили в идеальном симбиозе с человеческим телом и при этом стоили дешево.
Вся история с пересадками мозга выросла на изменчивости К-клеток. Их теоретически можно было использовать для создания нейронной связи между головным и спинным мозгом – что выходило далеко за пределы возможностей человеческой медицины. И поскольку дело касалось К-клеток, контора Юрия отвела целую группу на исследование и анализ вопроса, проверяя, есть ли в подобных теориях доля истины. До сих пор ее вывод был: неизвестно.