Я быстро отвела взгляд и глубоко вдохнула.
Когда я набралась смелости, чтобы быстро пробежаться взглядом по его коже и сосредоточиться на глазах, то заметила, что Задеон, нахмурившись, смотрел на меня сверху вниз.
— Еще одно воспоминание?
Вместо ответа я улыбнулась ему. Он был для меня самым близким другом. Конечно, человеческие женщины тоже были дружелюбны. Но эти шепот и взгляды, а также благонамеренная «помощь»… я ненавидела все это и просто хотела, чтобы меня оставили в покое.
Впрочем, я ничего не имела против Задеона. Все это время он поддерживал меня, за что я была ему очень благодарна.
Но я боялась открыть рот, чтобы поделиться с ним своими мыслями.
Кажется, мой желудок до сих пор пытался решить, сжаться ему, чтобы меня стошнило, или нет.
Снова.
Подобное происходило почти каждый раз, когда я просыпалась… но все еще оставалась пойманной в тисках «сна».
Слишком мягкое выражение.
Я вздрогнула, но на этот раз от холода, который обычно пробирает вас перед тошнотой.
Вот только Задеону, должно быть, показалось, что я до сих пор боролась со своим кошмаром, потому что он зарычал.
Как раз в тот момент, когда он вскочил на ноги, из-за чего кровать сотряслась, я протянула руку и схватила волшебное зелье. А затем бросила его в сторону Задеона, даже не оглянувшись, чтобы убедиться, поймал ли он флакон.
Когда я бежала к унитазу, то слышала, как он яростно распахнул дверцу шкафа в поисках полотенца.
Дверца прекрасно выдержала его разочарование, но если Задеон не проявит осторожность, то снова сорвет ее с петель, тогда его настроение испортится еще сильнее.
Я уловила мгновение, когда магический спрей начал разбрызгиваться в два раза быстрее. Конечно, речь не шла о настоящей магии, — не думаю, что в отличие от Земли здесь царило колдовство, — но на Задеона спрей действительно оказывал волшебное действие.
«По большей части».
Вроде.
До тех пор, пока его вновь что-то не взбудоражит.
А что заставляло его волноваться?
Мои кошмары, которые преследовали меня.
Я понимала, что каждый человек в своей жизни переживал неприятные, травмирующие инциденты. Действительно понимала. Но то, что это пересекалось с моей самой худшей фобией… казалось очень жестоким.
Вы уже догадались, какие ужасные и кошмарные твари пугают меня больше всего?
«Змеи».
И в итоге я оказалась рядом с самым большим, чешуйчатым и страшным из всех.
Если честно, раньше у меня не было такой уж серьезной фобии к змеям…
До них.
Сейчас она появилась.
Дело в том, что я знала — Задеон спас меня. Знала, что он хороший. Он не причинил бы мне вреда… никогда не причинил бы. Я знала это. И, как упоминалось ранее, я была ему благодарна. Полностью доверяла.
Судя по всему, я знала его всю жизнь.
Я «та самая женщина, которую он любил всю свою жизнь? Я? Задеон действительно посещал мои сны… Как…»
Я не могла… просто… я не могла позволить себе размышлять об этом.
Все, в чем я была точно уверена, — что чувствовала себя настоящей задницей, так как не могла скрыть отвращение к его коже.
«Змеи. Почему именно змеи?»
Они все время одолевали мои мысли, когда я смотрела на Задеона.
Он все еще опрыскивал себя спреем, пытаясь сохранить самую спокойную версию самого себя, и даже преуспел, выглядя по большей части собранным.
Этот спрей был изготовлен, чтобы помочь ему сдерживаться от разрушения стен, когда кто-то навещал нас.
Кстати, это было буквально, а не фигурально.
Задеон жал на распылитель флакона так, будто душил кого-то за то, что его мать оскорбили.
Но это работало.
Первоначально он издал этот странный насмехающийся раскатистый звук, когда Дохрэйн принес эликсир в бутылке с распылителем и объяснил, что это — в теории — поможет Задеону избежать взрывоопасной реакции на угрозу и, возможно, спасет нашу комнату.
Уточнение, нашу третью комнату. Потому что Задеон полностью уничтожил вторую и нес ответственность за разгром первой. Я мало что помню из первого раза, но позже он рассказал, что сорвался из-за камер. Когда Задеон понял, что меня побеспокоили наблюдением, на которое я не давала согласия, то воспринял это как угрозу и впал в защитную убийственную ярость.
И это не оксюморон.
Во второй раз я была в здравом уме, впрочем, в этом и состояла проблема. Некоторые из женщин комментировали меня, из-за чего я расстроилась, а значит, расстроился и Задеон.
К сожалению, какой-то биологический каприз сделал так, что мой пришелец действительно не мог покинуть меня. Вернее, ненадолго. Вот поэтому комната подвергалась опасности, ведь Задеон никогда не причинил бы мне вреда, отыграться на других женщинах он тоже не мог… как и уйти от меня, чтобы сжечь немного смертоносной агрессии.