— Пууум? Звучит интересно.
Дохрэйн кивнул.
— Если таковые будут, то хобсы поприветствуют их с бешеным энтузиазмом. Видимо, это специфическая порода человеческих самок, которая предпочитает человеческий эквивалент хобслингов.
— Фу.
— Бешеным? — уточнил я.
— По словам моего человека — это болезнь, которая вызывает помутнение рассудка, а некоторое заболевшие как бы исходят пеной и, обезумев, уничтожают все живое.
— Ах, — произнес Арох. — Так же, как это постоянно делает Задеон?
Я бросил на него свирепый взгляд, в котором не было тепла. Впрочем, мне было приятно, что мой брат пытался поднять мне настроение своими поддразниваниями. Плюнув на ладонь, я потянулся к ранам на спине.
— Покажи того, кого я могу убить.
Дохрэйн медленно наклонил голову, размышляя.
— Я сказал, что просто потеряю отчет о смерти. Для протокола: технически, это не является разрешением.
Я стиснул кулаки и повел плечами, чувствуя, как позвонки в моей спине захрустели.
— Никогда не был силен в формальностях…
Глава 16
КЭЛЛИ
Через несколько часов настала моя очередь.
Моя очередь утешать.
Я играла со светом, прикрывая ладонью шар, который контролировал яркость освещения в комнате. Чем сильнее я закрывала его, тем светлее становилось. Поскольку Задеон обладал ночным зрением, то я не знала, был ли для него удобен яркий свет, но надеялась, что мы сойдемся во взглядах.
Задеон крепко спал. Я снова повторила его имя тем сценическим шепотом, которым как-то инстинктивно общались все посреди ночи.
— Это просто дурной сон, Зи.
Казалось, он никогда не слышал меня по ночам, хотя я ни разу так настойчиво не пыталась привлечь его внимание. В этом не было необходимости.
Но сейчас ему действительно было плохо.
Мой голос не успокаивал его так же, как его — меня. На данный момент я вообще не получала от него никакой реакции.
Я замешкала.
Его хвост снова начал метаться, а от рычания кровать содрогнулась.
И лампа. Я протянула руку и передвинула ее основание на прежнее место, чтобы она не соскользнула и не упала на пол.
В итоге я все же набралась храбрости и пробежалась рукой по одеялу, пока та не оказалась рядом с ним. Моя рука лежала ладонью вниз и немного дрожала.
Мужество придало сил моей руке, как и мне, поэтому я повторила движение Задеона, которое видела ранее… Я прикоснулась пальцами к его пальцам.
Он дернулся так, будто его ударило током. И я не просто так дала определение этому движению, так как могла лицезреть его с близкого расстояния.
Глубоко внутри я осознавала, что мне не о чем беспокоиться, и мне пора было начать прислушиваться к этому чувству. Я, как известно, была сварлива при внезапном пробуждении или немного дезориентирована… а каким будет Задеон?
У него был такой низкий голос:
— Кэлли? — он попытался стряхнуть с себя сон, или грезы, или то и другое. — Кэлли, с тобой все в порядке?
Каким же он был милым, ведь Задеон всегда в первую очередь думал обо мне.
Я улыбнулась ему.
Он сразу отреагировал, неуверенно приподнявшись на локте и глупо улыбнувшись в ответ. А еще… я никогда раньше не видела у него такого взгляда. Каким-то странным образом он был очаровательным.
— Тебе приснился плохой сон, — объяснила я, все еще понижая голос до приглушенного шепота.
Его взгляд сосредоточился на моих губах.
Натянув рукава ночной рубашки на свои ладони, я стала выкручивать и сжимать манжеты.
— Мне жаль, что тебе приснился плохой сон.
Так как Задеон продолжал молчать, я опустила глаза.
— Ты же знаешь, что я лучше всех понимаю, насколько отвратительны могут быть кошмары.
По-прежнему молчание.
Видимо, он был не слишком разговорчив по утрам.
— Ну ладно, — я начала отворачиваться от него. — Хороших снов…
Возле моего подбородка появился его палец… не касаясь, и я наблюдала, как он парил в воздухе.
— Повтори.
— Какую часть?
— Для меня важны все твои слова.
Он мог быть таким… славным.
А его глаза в этот момент. Сонные. Нежные. Пытливые.
Мое сердце екнуло. И закружилась голова.
Задеон подался вперед.
Его лицо было так близко, что я чувствовала, как каждый выдох медленно овевал меня.
Я разорвала зрительный контакт и опустила взгляд, чтобы посмотреть на его губы… но наткнулась на его длинный, совсем-не-человеческий нос, покрытый тонкими, плотно прилегающими чешуйками.
— Мне нужно принять душ, — заявила я и сползла с кровати, чтобы убежать.