Точно. Самый. Странный. Разговор. «Который. Когда-либо. Был».
Грэйс закатила глаза.
— Успокойся, Цербер. Когда-нибудь она услышит о пестиках и тычинках.
— Пестиках? — растерянно переспросил Задеон.
Я схватилась за спинку стула и дернула его — скорее, придушила — так, что он начал раскачиваться взад-вперед на двух ножках.
— Мы же друзья.
На Энджи заявление не произвело впечатления.
— Девочка, ну, пожалуйста. Никто не может быть настолько тупым, — она махнула рукой вверх-вниз, указывая на Задеона. — Любая женщина, у которой есть пульс и которая спит рядом с таким мужчиной, в любом случае задумается о большем, чем просто дружеских отношениях.
Арох посмотрел на Энджи.
— Между нами не может быть ничего подобного, — услышала я собственный тихий голос.
— Между вами уже есть нечто подобное. Ты просто не хочешь это признать.
Молчание.
Я со стуком уронила стул.
— Мы не можем быть близки, ясно?
Энджи поморщилась.
— Потому что ты… ты боишься?
Краем глаза я заметила, как Задеон замер… но я знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что неподвижность — это его «защитный режим», как будто он внимательно слушал и наблюдал, словно ястреб, пытаясь определить, кого убить и исправить то, что мне не понравилось.
— Я не боюсь его, — я откинула челку с лица. — Просто я… я никогда не смогу быть с кем-то таким в подобных отношениях.
Задеон сощурил глаза.
— Это касается только его? Будто ты не хочешь, чтобы он был вот таким, каким…?
Я вздохнула и бросила умоляющий взгляд на Задеона. Все было бы намного проще, если бы его здесь не было.
Но он все никак не уходил.
— Я остаюсь, — его глаза были холодны. А тон явно давал понять, что это решение не обсуждалось. — Ты продолжишь говорить, тогда я узнаю, что у тебя на сердцах. На сердце, — автоматически исправился он.
Задеон все еще считал, что люди были странными из-за нашего маленького сердца.
— Ого, вау.
Я даже не повернулась, чтобы посмотреть на Энджи.
— Что?
— Он не должен этого делать.
— Что именно?
Зи перевел на нее взгляд, который отливал жестоким блеском.
— Не должен отдавать ТЕБЕ приказы, — насмешливо прошептала она, прикрыв рот рукой.
И я снова заметила это… нервный тик на челюсти Задеона.
Он не услышал ее шепота и не сумел прочитать по губам.
Таким образом, он пропустил целые куски диалога.
Со мной такого никогда не случалось, и я расстроилась. Как Задеон справлялся с глухотой?
Грэйс протянула:
— Так что же с ним не так?
— С ним все в порядке!
— Ну, очевидно, с ним что-то не так. Это потому, что он недостаточно осторожен? — она окинула меня оценивающим взглядом. — Или… проблема в тебе?
Я не смогла ответить. Слова формировались и сразу умирали прямо на моих губах.
Неожиданно Грэйс замялась… хотя раньше я такого за ней не замечала, независимо от того, чем она занималась. Она никогда не колебалась. Это было не в ее характере.
— Дохрэйн мог бы… пометить тебя.
— ЧТО?
Хвост Задеона врезался во что-то позади нас. Но я даже не обернулась, чтобы посмотреть.
— Я не рекомендую этого делать, — зарычал Арох.
Но, вопреки моим ожиданиям, он не смотрел на Задеона, когда рявкнул фразу… он смотрел на Дохрэйна.
— Не для того, чтобы трахнуть тебя… — выдохнула Энджи. А заметив обиженный и несколько испуганный взгляд Дохрэйна, Грэйс застонала. — Не думайте о всяких глупостях. Нет, просто… ну, понимаешь… это расслабляет, снимает напряжение, приободряет. Это словно выпить пива или вина на третьем свидании. А ты выглядишь как девушка с третьего свидания, — закончила она, пожимая плечами.
Я обиделась.
Потому что она была права.
Я была девушкой с третьего свидания.
Я даже не поняла, что произнесла эти слова вслух, пока губы Грэйс не скривились в презрительной усмешке.
— И посмотри, куда тебя это привело, — но в ее тоне не было жестокости. Простая констатация факта.
— И что же это значит? — едко спросил Задеон.
Грэйс нисколько не смутило его возмущение.
— Только то, что я сказала. Похоже, Кэлли из тех девушек, которые играют по правилам и постоянно думают о своей безопасности.
Боже, это действительно про меня. Так оно и было.
Грэйс снова пожала плечами и продолжила:
— И посмотри, куда это ее привело. Впрочем, это не так уж и плохо. Я была полной противоположностью. Хваталась за все и вся обеими руками и не оглядывалась назад, — она оторвала верхушку тюбика с гелевым белком. — И что в итоге? Мы обе попали в грандиозную хрень.