Все это говорилось уже тоном доброй шутки.
— Не совсем так. В те времена моим главным рудником был Санташ; о его особенностях вы, наверное, слышали.
— Кварцевые жилы с небольшим средним содержанием золота и редкими, исключительно богатыми участками вроде «кустов». Это ведь в Калбинском хребте.
— Да, да! Сколько неприятностей и сколько удовольствий принесли мне эти самые кусты!
— Я несколько раз слышал, что у вас такие скопления богатой руды называли столбами. Если такое название соответствует истине, то, наверное, удалось заметить, что кусты расположены по какой-то определенной системе?
— Насчет системы сказать боюсь. Не замечал. Но отлично помню все, что связано с этим рудником… — Часовников замолчал, вспоминая. — Там можно было работать целый год, а то и два. Тянут выработку по жиле, встречая только плотный, почти безрудный кварц, переработка которого на обогатительной фабрике едва окупалась полученным золотишком. Потом вдруг совершенно неожиданно, знаете, с криком «Охрану в забой!» врывался десятник, и в один день добывалось золота столько, что оправдывалась работа всего рудника за пару, а то и больше лет. Помню, как-то я приехал на Санташ, чтобы прекратить работы. Дело было под вечер. А ночью разбудили. Все смеялись, что мне давно надо было приехать и припугнуть жилу.
— Опять не пойму вас, Владимир Иванович. Как это могло быть? Опытный разведчик, ученик одной из лучших в мире горных школ и вдруг не сумел разобраться в том, как, по каким причинам или хотя бы по каким направлениям образовались на вашем руднике эти самые столбы, кусты, пятна — как хотите называйте — скопления богатой руды. Не могут же они появляться без каких-то особых причин, сами по себе. Ни с того ни с сего в природе ничего не бывает.
— Забавный вы человек. Не я первый, не я и последний. Многие придумывали — кто теории разные, кто молитвы, кто колдовство, чтобы кусты отыскивать: Вот, например, золотопромышленник Хотимский, говорят, даже однажды цыганскую гадалку из Москвы привозил к себе на рудник. Только все это без толку. А я, батенька, об этих кустах самому Владимиру Афанасьевичу Обручеву рассказывал, когда он по приглашению к нам приезжал.
— Ну и что же? — заинтересовался Тарасов.
— Давно это было. Но помню во всех деталях. Как сейчас… Стоим мы, знаете, посреди зала в семипалатинском ресторане. Поднесли какое-то вино, предложили общий тост. Мы с ним чокнулись и выпили. Вокруг нас собрались гости, и я начал рассказывать про свои кусты. Заинтересовался Владимир Афанасьевич, отошли мы с ним в сторону. Он меня минут пять допрашивал.
— И ничего не порекомендовал?
— Не помню. К концу банкета я был сильно того-с… и все вылетело из головы, а встретился еще раз, переспросить не удалось. Кстати, и банкет был оплачен мной, и как раз за счет очередного куста. Все об этом знали. Говорили, что куст показался как раз вовремя, а сам гость предложил тост, чтобы кусты встречались почаще и покрупнее.
— Значит, консультация профессора на банкете оказалась безрезультатной, — заключил Тарасов.
Выбрав полянку с высокой и свежей травой, путники остановились, выпрягли лошадь, а сами уселись на дерево, сваленное бурей. Старик, раньше чем устроиться на импровизированной скамье, несколько раз обошел ее, постучал палкой, старательно примял траву.
Тарасов понимающе заметил:
— Таежник опытный, а змей побаиваетесь.
— Просто не люблю. Слишком часто с ними встречался.
— Но ведь дерево еще свежее. Смотрите, даже ветви не засохли и трава под ними примята. Наверное, его и свалило всего дня два назад, не больше. Откуда же здесь змеи.
— Плохо вы, батенька, их повадки знаете. Это как-никак Алтай, места змеевские. Недаром рудник есть — Змеиногорск, до него тут рукой подать.
— Да. Природа там, пожалуй, такая же.
— Конечно, если бы дерево было только что свалено и на голом месте, опасность встречи с этим пушным сырьем была бы меньше;
— Почему пушным?
— Контора-то по приемке шкурок одна и для лисы, и для змеи. Вот так и называют охотники. А здесь местечко влажное, прохладное. Трава великолепная, только им и устраивать гнезда, а гнилушка совсем необязательна.
— Постойте, разве змей заготовляют?
— Лозунгов на этот счет я не замечал. А зря. Еще недавно змеиный промысел был делом прибыльным. ' Шкурка у змеи замечательная — красивая и прочная. Но требует особой выделки. Умелый мастер так сделает— красота, загляденье и износа не будет.