Я знаю, что мой путь уникален. Мне часто это говорили. Однажды после выступления перед церковной общиной ко мне подошла женщина и озадаченно заметила, что часто слышала, как люди рассуждают о Боге, но никто из них не говорил так, как я.
— Держу пари, что вы пьете, — сказала она.
— Да, мэм, пью.
— И вам нравятся женщины, не так ли?
— Тоже верно, мэм.
— Тогда я вот что вам скажу, мистер Бринкли, — проговорила она, сердито глядя на меня. — Когда Бог искал пророков, ему, очевидно, пришлось скрести дно пивной бочки, чтобы найти вас.
Я не мог с этим не согласиться. Видя в зеркале человека, которым я стал, я не переставал удивляться происшедшему.
Я часто задавал себе вопрос: почему это случилось именно со мной? Ведь я никогда не просил ни о чем подобном. Я никогда не опускался на колени и не молил Господа Бога изменить мою жизнь. Так почему я?
На этот вопрос у меня нет ответа. Но в поисках утешения я часто обращаюсь к Библии, к Первому посланию к Коринфянам, особенно к главе 14. Два стиха в этой главе приносят мне успокоение:
«Ибо кто говорит на незнакомом языке, тот говорит не людям, а Богу, потому что никто не понимает его, он тайны говорит духом;
А кто пророчествует, тот говорит людям в назидание, увещевание и утешение».
Не знаю, почему я был избран сделать то, что я делаю. Я только уверен, что моя работа должна быть продолжена.
В МИРЕ СВЕТА
Многие люди заслужили мою признательность за помощь в создании этой книги, и я хотел бы упомянуть здесь о некоторых из них. Прежде всего это мой соавтор Пол Перри, наш редактор Дайан Реверенд и наш агент Нэт Собел, без которых книга не вышла бы в свет.
Кроме того, выражаю благодарность Мелани Хилл, не позволявшей останавливаться процессу работы, Джен Дадли за ее понимание, Джоан Хартли за то, что она всегда оказывалась в нужном месте, и Вэлери Викенс за ее музыку: А также сотням служащих в больницах и хосписах и сотням умирающих, с которыми я встречался последние двадцать лет.
Но больше всех я благодарен моему отцу.
Предисловие
Впервые я повстречал Дэнниона Бринкли, когда ждал машину, чтобы поехать в чикагский отель «Омни». Мы оба должны были выступать в шоу «Опра», и всем приглашенным велели встретиться в вестибюле отеля, чтобы вместе ехать в «Харно Продакшнс».
Когда мы с моей женой Салли вышли из лифта и начали знакомиться с другими участниками шоу, сзади послышался гулкий голос:
— Джимми Ред, я хотел с вами познакомиться. Мы, южане, должны держаться вместе.
Обернувшись, я увидел подходящего к нам высокого человека. Его глаза излучали тепло. Он широко улыбнулся и стиснул нас в объятиях, то же проделал и с другими приглашенными. После шоу на сцене еще более интересное шоу состоялось в артистическом фойе за кулисами, где Томас Мур и Марлоу Морган присоединились к нашей дискуссии обо всем — от передряг, связанных с изданием книги, до теории заговоров.
Для Дэнниона и меня эта беседа не окончилась и поныне, она продолжается по телефону — часто на разных континентах — или в Хоквью, в Алабаме. В результате я понял, что Дэннион именно таков, каким кажется, хотя это выглядит невероятным.
Он действительно был сотрудником разведки, что причинило ему немало мучений во время первого обозрения своей жизни, но отлично подготовило его к анализу мировой военной, экономической и культурной ситуации.
И он в самом деле один из наиболее одаренных телепатов и медиумов, которых я когда-либо встречал. След, который он оставляет за собой, — это люди, пораженные его рассказами и уверовавшие в его способности.
— Первый раз, когда я разговаривал с ним по телефону, — сказал мне мой редактор, — он назвал все, что находилось на моем столе, в точности описал мой кабинет, а затем моих сотрудников и характер нашей деятельности, о чем никак не мог знать.
Но эти поразительные способности Дэннион полностью подчинил достижению своей цели. (Например, в течение трех месяцев перед нашим последним разговором он побывал на тридцати двух презентациях, давал интервью, читал лекции и преподавал на курсах по уходу за умирающими.) Когда я спросил его, почему у него такой изнурительный график, Дэннион ответил, что он может добиться какого-то успеха, если будет постоянно воздействовать на общество, приближая решение проблем людей, особенно умирающих, ибо традиционная медицина часто расходует деньги на жестокую процедуру продления их существования на несколько часов или дней.