Женщина заправила за ухо длинную прядь светлых волос ассиметричной модной стрижки и с нетерпением взглянула на дочь:
– Будь умницей и не каркай, ладно? Я пашу как проклятая, чтобы ты ни в чем себе не отказывала, переживаю за тебя, а ты только и делаешь, что постоянно пререкаешься со мной.
Мысленно, Белла закатила глаза, ведь снова началась заезженная песня, в которой она – плохая дочь, готовая идти против воли матери, а та, в свою очередь, истинный пример мудрого родителя, делающего все для счастья собственного ребенка. По правде же, Белла знала, что мамины долгосрочные командировки по разным странам мира, были ни чем иным как любимым сердцу хобби, за которое платили хорошие деньги, и конечно же, идеальной, как считала сама Оксана, отговоркой на любой случай.
«Меня не будет на твоем выпускном, снимаем ролик в Амстердаме».
«Я не приеду на Пасху, отправляюсь в Пекин».
«Жаль, что на твое пятнадцатилетие я буду в Мексике. Не скучай!»
– И, кстати, декан университета с радостью примет тебя на факультет журналистики даже без предварительного собеседования, – сообщила Оксана, скорее с упреком, нежели с радостью. Хмыкнув, она взглянула на часы: – Абитуриенты будут трястись от страха, переживать, а ты просто сядешь на кухне пить чай. Могла бы и «спасибо» сказать.
– Я этого не просила. И ты прекрасно знаешь, что я выбрала другую профессию.
– Никакой другой профессии нет и быть не может, – заявила Оксана, выставив перед собой указательный палец. – И хватит уже говорить об этом.
Белла громко втянула носом воздух и с трудом проглотила комок раздражения. Последняя тема, которая вносила раздор в маленькую семью, состоящую из этих двух совершенно непохожих друг на друга женщин – образование Беллы.
– Только представь, уже с первого курса ты сможешь практиковаться на телевидении, Алла Горич с удовольствием возьмет тебя под свою опеку и…
Девушка нетерпеливо тряхнула головой и, развернувшись на пятках, сделала несколько шагов в сторону гостиной, заставив мать замолчать. Даже эти несколько шагов, что отделяли ее от уверенной в себе женщины, казались ей настоящим спасением. По крайней мере, она могла набрать в легкие воздух и погасить в себе бурю недовольств и обид, что накопилось в ее душе предостаточно за эти несколько лет.
– В чем дело? – спросила Оксана и принялась завязывать лакированные бежевые туфли на плоской подошве. Она бросила на дочь равнодушный взгляд, полный пустоты и непонимания, одаривая им всякий раз, когда та делала что-то не так.
– Я замолчала, а ты все продолжаешь говорить об этом. Ничего не изменится, мам. И точка.
– Это мы еще посмотрим, – как бы невзначай добавила Оксана со злой усмешкой.
От злости Белла прикусила щеку. Ну, почему ее матери было так важно оставить последнее слово за собой? Почему бы не пожелать дочери удачи на экзаменах и сказать, что все будет хорошо. Господи, можно ведь даже просто притвориться, что переживаешь!
– Тебя такси ждет, собирайся скорее. – Белла скрестила руки на груди, опустив взгляд на свою сумку. Обыкновенный жест помогал ей «спрятаться» от давления матери, которая словно огромный молоток старалась вбить в свою дочь как можно больше острых гвоздей со своими хотениями.
– Ничего страшного, подождет. Я ему за это деньги плачу. – Завязав шнурки, Оксана выпрямилась и накинула на плечи джинсовую куртку, стараясь не замечать недовольство дочери, нервно сгрызающей внутреннюю стороны щеки. Иной раз ей вообще казалось, что Белла не ее родная дочь, ведь их взгляды на жизнь и интересы совершенно не совпадали. – Ладно, вроде бы все. Отдохни у Риты хорошенько, идет?
– Идет, – тихо ответила Белла, едва заметно кивнув. – А ты будь осторожна.
– Как и всегда, – пожала плечами Оксана и повесила лакированную сумочку через плечо. Ухватившись за ручку стального чемодана, она бросила взгляд на затертую сумку Беллы и недовольно поморщилась: – Сколько ей лет? Ради всего святого, купи себе что-нибудь новое. Не хватало, чтобы Света с Ритой засмеяли тебя!
Белла опустила голову и терпеливо ждала, когда ее мать покинет квартиру. Она уже не могла припомнить, когда в последний раз они обнимались на прощание и разговаривали друг с другом по телефону прямо перед самым вылетом самолета. Белла точно знала, что такие моменты случались, но они были слишком давно. Их заслоняли собой извечные пререкания на самые разные темы. Они ругались, когда Оксана предлагала прочесть определенные книги, к которым Белла не питала особого интереса. Ну, как предлагала, слабо завуалировано приказывала. Причиной скандала могло стать даже средство для мытья посуды, которое совершенно не устраивало Оксану, ибо там отсутствовали какие-то компоненты, предотвращающие раздражение кожи. Белла закипала от злости, ведь ее мать ненавидела мыть посуду и всегда составляла грязные тарелки в посудомойку. Но в особенности, женщину выводили из себя сказочные мечты дочери относительно своего будущего, а та в свою очередь считала мать энергетическим вампиром, который безжалостно высасывал из нее силы. И даже длительная разлука не могла смягчить их непростые отношения.