— А может такое быть, что за этим стоит сам министр здравоохранения? — предположил я.
— Нет, Кацураги-сан, в это я поверить не могу. Я с ним много раз пересекался и много хорошего слышал от других людей. Он — честный человек. Не поверю, что он стал бы по чьей-то указке фабриковать жалобы, — объяснил Рокурота.
— Что ж, Рокурота-сан, в таком случае предлагаю действовать с двух сторон. Я займусь пациентом, который обратился с этой жалобой, а вы поищите того, кто использовал ваше имя. Там, где наши с вами поиски пересекутся — и есть истина, — заключил я.
— Хороший план, Кацураги-сан. Договорились, — ответил Рокурота Изаму. — И был рад с вами познакомиться. Надеюсь, что мы с вами в новом году не потеряем свои рабочие места!
Рокурота нервно посмеялся и положил трубку.
Да уж, ну и попал же я в заваруху под конец года! Такого противостояния у меня ещё не было. Одно дело — вредные коллеги, коррумпированный главный врач или ненормальный член совета директоров. Это уже пройденный уровень. Будто с ростом моих магических навыков я привлекаю к своей персоне всё более неприятных и, как на зло, влиятельных людей.
Надеюсь, что мне не объявит войну сам император Японии, когда я достигну «молекулярного анализа».
На следующий день я пришёл на работу в полной боевой готовности. Мне предстоял непростой день. Вторичный приём, затем дежурство в стационаре в ночь, и ещё один рабочий день. А в четверг снова на вакцинацию.
Три выезда на вакцинацию — они словно обратный отсчёт до моего увольнения. Три… Два… Один…
Значит, по логике министерства, следующий понедельник должен стать моим последним рабочим днём. У меня чуть меньше недели, чтобы разобраться с этой ситуации. В одном только ошибся Рокурота Изаму. Не в новом году нас уволить могут, а в старом.
Вторником я решил воспользоваться по максимуму. За этот день нужно поговорить с Макисимой Сакуей. Всё-таки это он — психиатр, и он нёс ответственность за того пациента в первую очередь. Возможно, ему что-то известно об этой ситуации.
Но этим стоит заняться после приёма. А пока что у меня очередь из тридцати человек, и всем я должен чем-то помочь.
— Кацураги-сан! — обрадовалась Сакамото Рин. — Часто же вы меня в последнее время бросаете. Сначала в отпуск ушли, потом и вовсе исчезли без следа! Тут по поликлинике какие только слухи не ходят. Кто-то даже утверждает, что вас хотят уволить.
Такое ощущение, что у наших сплетников везде стоит прослушка. И откуда они всё узнают чуть ли не вперёд меня?
— Простите, пожалуйста! — в наш кабинет заглянула женщина. — Там одному мужчине очень уж плохо. Он записан на двенадцать часов, но мы все согласны пропустить его первым. Только уж примите его, пожалуйста, поскорее, Кацураги-сан.
Всё, нет времени болтать на посторонние темы! Работа пошла!
— Пусть заходит! — крикнул я, быстро надевая белый халат.
В кабинет, пошатываясь, вошёл молодой мужчина и присел напротив меня.
— Здравствуйте, Кацураги-сан, — едва выговаривая слова, произнёс он. — Мне, кажется, нужен больничный. Боюсь, я не смогу завтра выйти на работу… И сегодня вернуться не смогу. Простудился, наверное.
У меня аж волосы дыбом встали. Ничего себе — простудился! У меня «анализ» ревёт так, будто на нас в любой момент тайфун обрушится.
— Подождите, с больничным я разберусь, когда осмотрю вас, — пообещал я. — Для начала скажите, как вас зовут?
— Араи Ютака, — представился он. — У меня всё тело горит, Кацураги-сан. Температуру только что померил на работе — тридцать девять и пять.
О нет… Не стоит делать поспешных выводов, но учитывая всё, что случилось в последние несколько дней, стоит опасаться нового вируса.
— Сакамото-сан, наденьте маску, — попросил я медсестру.
— А вы? — испугалась она.
— Мне не надо, — помотал головой я. — Араи-сан, скажите, что ещё беспокоит вас кроме температуры?
— Голова раскалывается, есть ничего не хочу, пить ничего не хочу, сознание где-то там… — он указал пальцем в сторону. — Но точно не в моей голове.
Араи Ютака говорил медленно, заторможено. Но больше всего меня напрягали его глаза. Белки красные, налитые кровью. Да и лицо кажется сильно одутловатым. Будто пациент опух.
— Сколько вас уже беспокоят эти симптомы? — спросил я.
— Всего два дня. Вчера вечером поднялась температура — думал, что отлежусь, и всё пройдёт, — объяснил пациент. — Но утром, придя на работу, я понял, что вот-вот упаду.
— И что же вам даже скорую не вызвали? — удивился я. — Вы сюда пешком пришли?
— Да идти-то недалеко, — махнул рукой он. — Я же на складе работаю, около небоскрёба.