Желудочно-кишечная форма — тошнота, рвота, полное отсутствие аппетита, и даже извращение вкусового и обонятельного восприятий. Люди с такой симптоматикой могут вместо свежего мяса почувствовать тухлятину. Вместо сладкого — солёное, и наоборот.
Рэйсэя же просто рвало, поэтому я моментально настроил тонус его желудочно-кишечного тракта, и всё содержимое полостей тут же устремилось вниз — туда, куда и должно было направиться с самого начала.
И, наконец, сердечно-сосудистая форма. Ускоренный поверхностный пульс, увеличение артериального давления. Это исправить было совсем несложно. В итоге за пару минут я полностью купировал все основные признаки.
Но пока что я лечу болезнь, а не больного. И это принесёт лишь временное улучшение. Нужно двинуться дальше — ещё глубже в его организм.
Найти причины всех отклонений и полностью извести их.
— Хм… Странно как-то, Кацураги-сан, — произнёс Рэйсэй Масаши. — Я с вами поговорил — мне стало намного лучше. Видимо, не зря про вас ходят эти слухи. Вы ведь… Ну… Знали, что во всех хирургических отделениях говорят, будто вы можете лечить взглядом?
— Очевидно, аниме пересмотрели ваши коллеги, — ответил я, переключившись на вестибулярный аппарат. — Я знаю, что хирурги давно что-то подозревают. Но ваши решения мне кажутся чересчур фантастическими.
Сказав это, я полностью стабилизировал работу вестибулярного аппарата Рэйсэя.
— Сейчас я вам рекомендую пойти подремать. Часика три-четыре — не меньше. А как проснётесь, старайтесь проводить больше времени на носу корабля. Либо смотрите, куда плывёт лайнер, постарайтесь сравнить своё восприятие с самим кораблём, будто вы сами являетесь этим судном. А если устаёте — идите спать и не смотрите по сторонам. Это будет наилучшим решением.
— Пожалуй, именно так я сейчас и поступлю, Кацураги-сан, — усмехнулся Рэйсэй Масаши. — Понятия не имею, что вы сейчас со мной сделали, но клянусь — никому об этом не расскажу.
Комментировать сказанное хирургом я никак не стал. Знаю, что эти отделения уже давно догадались, что с моими силами не всё так просто. Но при этом они целых полгода молчали — никому так и не рассказали о том, что показалось им особенно странным. Выходит, что хирурги действительно умеют хранить тайны. И это прекрасно. Мне точно не нужно, чтобы лишняя информация обо мне распространялась за пределы общества двух-трёх человек.
И я не просто так не стал скрывать того, что сделал от Рейсея. Скоро мне понадобятся доверенные люди, те, кто умеют хранить тайны. Я не хотел сваливать на него знания о магии с бухты барахты, поэтому начал подготавливать его к этому заранее.
Рэйсэй Масаши покинул палубу и направился к своей каюте. Правильное решение — пусть немного поспит. Потом надо забить желудок хоть какой-то едой и снова лечь спать. Иначе он и вправду до прибытия в Австралию начнёт умирать от анорексии.
Я убедился, что хирург смог добраться до своих покоев, после чего вернулся в бар и присел за столик рядом с Сидхартом Рам Рави и Игорем Щербаковым.
— Ну что, коллеги, отдыхаете? — произнёс я, поставив на столик свой стакан с апельсиновым соком.
— А что нам ещё делать, доктор Кацураги? — пожал плечами Сидхарт Рам Рави. — Другие врачи не спешат делиться с нами знаниями. Видимо, идея «ВОЗ» пошла коту под хвост.
— Это уж точно! — хмыкнул Щербаков. — Я смог познакомиться с доктором Рави лишь потому, что знаком с вами, доктор Кацураги. Иначе бы со мной и он не стал общаться. Как я уже понял, связи здесь образуются исключительно через личные знакомства.
— Погодите, господа, — перебил собеседников я. — С чего вдруг возникли такие сложности? Это же обычный конгресс. А путешествие на корабле организовано исключительно для того, чтобы все врачи смогли познакомиться с иностранными коллегами. Это ведь, как спортивная олимпиада, где спортсмены заводят друзей из-за рубежа! Правда… Мы ведь не будем как-либо соревноваться друг с другом, правда?
— Нет, доктор Кацураги, это — неправда, — ответил Сидхарт Рам Рави. — Понимаю, почему вам до сих пор ничего об этом не известно. Вы ведь только-только сели на судно. Но другие коллеги уже рассказали нам слухи о том, что произойдёт в Австралии.
Да уж, умеют же врачи нагнетать интригу. Такое впечатление, что все медицинские работники сойдутся на берегах Сиднея в схватке насмерть.
— Послушайте, если честно, пока что мне ваши слова кажутся какой-то жуткой дикостью, — признался я. — Мы ведь не враги друг другу. Мы — коллеги. И у нас есть возможность обменяться опытом, получить невероятно ценные знания, которые помогут в дальнейшем в лечении пациентов. Или я что-то не так понимаю?