И проблема даже не в том, что он искренне в это верит. Нет! Он понимает, что его мысли — это полный абсурд. Понимает умом, но не понимает подсознанием, и раз за разом он снова ловит за собой навязчивые мысли.
Я жалею, что он не попал ко мне на приём. «Психоанализом» я бы смог ему вправить мозги за пятнадцать минут. Но, к сожалению, Макисима Сакуя, несмотря на свой богатый опыт, помочь ему так и не смог. Мужчина уволился, начал работать дома как самозанятый. Но и там его настигали «преследователи». Смотрели в его окна, стучались в дверь.
Закончилась эта история тем, что его забрали в психиатрическую лечебницу, когда он заколотил дверь и принялся кричать, что навредит себе, если наблюдатели не уйдут.
Продолжения этой истории Макисима не знал. Но я хорошо запомнил её. И вспомнил сейчас, поскольку подозревал, что у таинственного заведующего айтишниками может оказаться такая же проблема. Если мои опасения подтвердятся, я буду готов ему помочь.
Запертые двери пришлось обойти через задний двор поликлиники. Оказавшись в закрытом участке здания, я понял, что в коридоре даже свет отрубили.
Ну дела… Такого пациента у меня ещё ни разу не было. Я подозревал, что на вершине корпорации «Ямамото-Фарм» могут оказаться странные клиенты, но такое… Это уже перебор.
Тот же генеральный директор — Ямамото Ватару — довольно простой мужчина. Характер у него сложный, но в общении с ним я никогда не замечал таких проблем с психикой. Да и его отец ни разу не вызывал у меня ощущения какой-то ненормальности. Успешные, богатые, но вполне нормальные люди.
Но отказывать в помощи пациенту я не стану. С психиатрией я знаком. Если окажется, что с ним что-то не так, я смогу быстро сориентироваться. В моём опыте был всего один случай, когда пациент чуть не выпрыгнул из окна из-за обострения шизофрении.
Однако мы сейчас на первом этаже, и этот загадочный айтишник при всём желании не сможет сотворить какую-нибудь глупость.
Я прошёл в сто первый кабинет и обнаружил, что в кресле для пациентов уже сидит мужчина. Совсем один, без сопровождения. Я запер дверь, а он даже не обернулся. Смотрел в одну точку — туда, куда я должен был присесть, чтобы начать консультацию.
— Добрый день, — коротко сказал я и расположился напротив пациента.
Им оказался высокий, худощавый мужчина в очках. Даже слишком высокий для японца. Чем-то он мне напоминал Кондо Кагари. Мой бывший стажёр тоже относился к редкому числу высоченных японцев.
На нижней половине его лица была надета марлевая маска. Нет… Даже две штуки! Причём очень дорогие. Совсем не те, которые обычно продают в аптеке. Качественные, которыми часто пользуются сотрудники инфекционных отделений.
Вот только я ещё никогда не видел, чтобы кто-то напяливал на себя сразу две.
— Добрый день, Кацураги-сан, — одной лишь головой поклонился он. — Надеюсь, главный врач вас предупредил? Акихибэ Шотаро сказал, что вам НЕЛЬЗЯ делать?
О как! Интересное начало. Оказывается, в этой консультации куда больше ограничений, чем я думал.
— Единственное, что я понял — мне нельзя передавать информацию о вашей личности кому бы то ни было, — сказал я. — Большего Акихибэ-сан мне не сказал. Хотя эти условия я соблюдаю не только с вами. Так обычно поступаю со всеми пациентами. Врачебную тайну никто не отменял.
— Нет, вы не поняли, — помотал головой он. — Я не назову вам своего имени. Вы не внесёте в медицинскую информационную систему данные обо мне. А если внесёте — я это узнаю. Потому что я сам её создал. И в таком случае можете не сомневаться — вы здесь больше работать не будете.
Я, как и любой другой врач на моём месте, с трудом сдержал поток матерной речи в своих мыслях. Ну сколько раз я уже через это проходил… Неужели он думает, что для меня это в новинку? Очередная угроза увольнения от большой шишки из корпорации.
Этим меня даже в начале пути запугать никто не мог. А теперь уж точно не выйдет. Даже если предположить, что вся верхушка корпорации ополчится против меня… Что ж, хорошо, я уволюсь сам. У меня есть своя клиника.
Найдут способ раздавить клинику? Допустим. Устроюсь в другую больницу. Да в крайнем случае в Россию уеду! Уж тест на знание языка я сдам лучше любого иммигранта. Может быть, даже лучше многих жителей России. Всё-таки свой язык я изучал очень подробно в прошлой жизни.
Если честно, после русского я не находил больше ни одного столь же интересного языка, пока не оказался в Японии. Но всё равно японский до сих пор стоит у меня на втором месте.