Хронический гастрит в наше время есть практически у всех, и он никак не объясняет симптомы, из-за которых нарушилось пищеварение пациента.
Фотодерматит… М-да. Этот диагноз существует и подразумевает воспаление кожи, вызванное ультрафиолетовым светом. Вот только у Дорничева не фотодерматит. И дело даже не в загаре. Сам смысл его заболевания кроется в другой системе органов.
А остеохондроз с вегетососудистой дистонией вообще в других странах не существуют. Эти диагнозы ставят в основном только в России. И в целом остеохондрозом ещё можно назвать дистрофические изменения в позвоночнике, но вот второй диагноз — это практически анекдот.
Вегетососудистая дистония на языке русских врачей расшифровывается примерно так: «Хрен знает, какой диагноз ему поставить!»
Чаще всего этим диагнозом обзывают любую слабость, головокружение и изменения давления у молодых людей, которым ещё рановато страдать от настоящих хронических заболеваний.
Не спорю, иногда его удобно использовать как временный диагноз. К примеру, человек пришёл на приём, пока что симптоматика расплывчатая, неясная. Врач назначает обследование, ставит вегетососудистую дистонию, а уже после полученных анализов меняет её на настоящий окончательный диагноз.
Но наблюдаться годами с этим несуществующим заболеванием — полный бред.
Я пробежался сразу несколькими видами «анализа» по телу Дорничева, изучил все имеющиеся отклонения. И сделал окончательный вывод.
— Дмитрий Сергеевич, не стану спорить с местными врачами. Возможно, они видят картину иначе, — аккуратно сформулировал свою мысль я. — Но диагноз у вас другой. Он всего один. И вся симптоматика, которая вас беспокоит, возникла из-за него. Речь идёт о болезни Аддисона. Или, как её называют иначе — «бронзовая болезнь».
— Так он всё-таки был прав! — воскликнул Дорничев. — Вот ведь зараза…
— Кто «он»? — не понял я.
— Изначально меня наблюдал другой терапевт. Он мне и посоветовал пройти обследование на наличие аутоиммунных заболеваний. Но в итоге его почему-то уволили, или он сам перевёлся в другую клинику, и дело до полноценных обследований так и не дошло. И после этого меня взял под крыло другой врач, — объяснил Дорничев. — Спустя год я вспомнил о прошлых назначениях и попросил меня на них отправить. В итоге я каким-то боком попал к инфекционисту, и потом всплыла эта история с антителами к вирусу.
— Погодите, так вам рассказали про вирус? — удивился Щербаков.
— Да, но я подписал договор о неразглашении, не беспокойтесь, — ответил Дмитрий Сергеевич.
Теперь всё понятно. Болезнь Аддисона — это первичная надпочечниковая недостаточность. Другими словами, люди с этим диагнозом страдают от уменьшения количества гормонов, продуцируемых надпочечниками.
Адреналин, кортизол, альдостерон и другие гормоны перестают вырабатываться. Из-за этого происходит снижение давления, нарушение пищеварения, и возникает общая слабость.
Цвет кожи меняется по другим более сложным причинам. Из-за гормонального сбоя происходит изменение синтеза меланина — пигмента, который отвечает за окраску человеческой кожи.
Это заболевание может возникнуть из-за генетической предрасположенности, которая и запускает аутоиммунную реакцию — агрессивное действие иммунитета против своего же организма.
Но довольно часто его приобретают те, кто перенёс туберкулёз. Именно поэтому Дорничева и отправили к инфекционисту. Туберкулёз не обнаружили, зато запустили цепочку, которая привела к открытию врождённого иммунитета к «Фебрис-12».
Иронично получается, но в каком-то смысле мы будем обязаны заболеванию Дмитрия Сергеевича за появление рабочих препаратов от «Фебрис-12», а также шансу раз и навсегда избавиться от командного центра вируса.
— Доктор Кацураги, Игорь Алексеевич, а что мне теперь делать-то с этим заболеванием? — спросил Дорничев. — Оно вообще как-то лечится?
— Лечится, — кивнул я. — Но, как правило, не вылечивается.
— Это как? — нахмурился пациент.
— Вам нужно госпитализироваться в эндокринологическое отделение, — пояснил я. — Там вас обследуют, составят план лечения, который будет состоять из правильной диеты и приёма заместительной гормональной терапии. Качество жизни у вас значительно улучшится, и если будете придерживаться рекомендаций, заболевание вас больше не побеспокоит.
— Лечь в больницу я не могу. Я отказ от госпитализации уже написал, когда мне предложили полечиться в стационаре, — помотал головой он. — Мне книгу дописывать надо. А картошка? Картошкой кто заниматься будет? Я тут один живу, за меня всю работу никто не сделает. Нет-нет, даже не уговаривайте. Лучше как-нибудь на дому.