Боги, а ведь фраза «провести приём» кажется мне уже чем-то фантастическим. Будто я не занимался этим делом несколько лет. Раз мне осталось работать всего лишь двадцать часов, отказывать Сергееву я не стану. Тем более мне и вправду хочется посидеть на приёме в качестве обычного участкового терапевта. Я уже очень давно не работал в кабинете.
— Передайте Алексею Георгиевичу, что я его заменю, — ответил я. — Пусть бежит в стационар. В какой кабинет мне нужно пройти?
— Через переход на первом этаже справа от приёмного отделения вы попадёте в поликлинику. Затем на третий этаж в триста пятый кабинет. Там вас будет ждать… — она осеклась.
— Толпа пациентов, — закончил за неё я и усмехнулся.
— Всё верно, — улыбнулась девушка.
— Не беспокойтесь за меня. В Японии очереди порой даже в три-четыре раза длиннее, чем в России. Для меня это не проблема.
Я пошагал в поликлинику, и по пути мне встретился бегущий Сергеев. Терапевт лишь с благодарностью мне кивнул, но ничего сказать так и не успел. Уж не знаю, что у него там за пациент такой срочный, но бежал он к нему со всех ног.
Я с таким сталкивался, когда работал в России в прошлом мире. В Японии такое почти не наблюдалось, но здесь это очень свойственная черта, как для врачей, так и для пациентов. Некоторые больные сильно привыкают к врачам и просят, чтобы именно они вели их на протяжении всего заболевания.
Да и с врачами бывает такая же ситуация. Специалист лечит определённую группу пациентов и старается уделять больше внимания именно им, поскольку их истории болезни уже отпечатались у него в голове настолько чётко, что он сможет наизусть повторить каждый результат анализа.
Оказавшись в поликлинике и заняв место в кабинете, я тут же обнаружил, что не хватает кое-чего фундаментально важного. Медсестры. Что ж, ладно… Мне не привыкать к дефициту кадров. Такие проблемы и в Японии порой случались.
Я начал приём, и стоило мне принять одного пациента, как поток полетел через меня практически незаметно. Мозг перешёл в режим автопилота. Очередь заканчивалась стремительно, и я понимал, что это связано с привычками, которые я наработал в Японии. Дело в том, что в России на приём одного пациента выделяется пятнадцать минут.
А в некоторых учреждениях Японии… Три.
Абсурд. Полный абсурд. Что система России, что система Японии. Проклятье, да мне, может быть, одному пациенту нужно выделить буквально минуту, а второму полчаса! Время приёма зависит от врача лишь частично.
Как я могу торопить человека, который пришёл ко мне с жалобами на серьёзное заболевание? Не мне спорить с министерством и законами тех или иных стран, но на мой взгляд, это очень непрофессионально. Слушать чьи-то указы о нормах времени приёма — чистый бред. Врач сам должен решать, сколько выделить времени тому или иному пациенту.
В этом плане я сильно абсолютизирую. Либо нужно лечить человека как следует, либо не работать врачом вовсе. Других вариантов быть не должно.
Вылечить заболевание наполовину так же глупо, как быть наполовину беременной.
Когда половина пациентов уже отправилась на обследования или домой, ко мне зашёл крепкий молодой человек. Я сразу почувствовал, будто его что-то тревожит. Хотя «анализ» сходу не показал никаких серьёзных отклонений.
Поздоровавшись и присев напротив меня, он заявил:
— Буду честен, доктор, я готов дать взятку. Только решите, пожалуйста, этот вопрос. Я так больше не могу.
Он положил на стол папку с медицинскими документами, а в ней лежал свёрток пятитысячных купюр. Примерно тридцать тысяч рублей, если определять на глаз.
— Во-первых, уберите деньги, — попросил я. — Расскажите о своей проблеме без взяток.
— А где доктор Сергеев? — нахмурился он. — Он обещал, что…
Мужчина сразу замолчал.
Ага… Всё ясно. Обещал, что сделает что-то за вознаграждение? Что ж, Алексея Георгиевича я знаю совсем недавно, поэтому не могу сказать наверняка, способен ли он на такое. Да и меня это не касается, если уж на то пошло.
Ну и что же этот молодой человек от меня хочет? Готов поспорить, что ему нужен больничный. Сколько ему? Лет девятнадцать? Молодой и здоровый. Других причин давать взятку я не вижу.
Я посмотрел в компьютер, чтобы прочесть имя пациента, после чего произнёс:
— Кирилл Андреевич, давайте поговорим откровенно. Что конкретно вы от меня хотите? Скажу сразу, о вашей попытке дать взятку я никому не расскажу. Деньги в карман уберите и будем считать, что этого не было.
— Эх, — вздохнул он, но всё же спрятал купюры. — А без денег вы вряд ли станете мне помогать. Вы на это не пойдёте.