— Чего вам от меня надо⁈ — заорал хирург. Окончательно вышел из себя, осознав, что я припёр его к стене.
— Мне нужно ваше признание. Берите бумагу, ручку и пишите на имя главного врача заявление. Укажите, что хотите уволиться по собственному желанию, но обязательно уточните, почему вы хотите это сделать. Сознайтесь в своих ошибках.
— П-ха! — усмехнулся он. — А что, если я этого не сделаю?
— Тогда я сам доложу главному врачу. И результат будет тот же, — ответил я.
— Думаете, что Акихибэ Шотаро вам поверит? — нахмурился Саката. — Между прочим, именно он принял меня на работу. Я прошёл собеседование, доказал, что имею право работать в лучшей клинике города!
— Можете тешить своё самолюбие сколько угодно, — ответил я. — А насчёт Акихибэ-сан… Я думаю, что он мне поверит. Я это знаю. Мы с ним в хороших отношениях. И у главного врача нет причин мне не доверять.
— Так вы мне угрожаете, Кацураги-сан? Точно… Вы мне угрожаете! — воскликнул Саката, окончательно потеряв понимание, как стоит продолжать этот разговор. Он уже проиграл. Но вёл себя, как загнанная крыса. В какой-то момент мне даже показалось, что он способен меня атаковать.
— Угрожаю? Нет. Я просто не хочу, чтобы пациентов этой клиники убивали прямо на операционном столе. Всё, Саката-сан. Разговор окончен. Если вы не собираетесь писать заявление добровольно, мне с вами больше говорить не о чем, — заключил я.
Больше хирург ничего не сказал. Я прошёл мимо него к выходу из ординаторской и направился назад — в своё отделение. Там работы немерено. Не хочу потратить всю ночь на разговор с Сакатой. Он того не стоит.
И ведь я понимаю. Всякое бывает. Каждый специалист может ошибиться. Даже самые выдающиеся врачи ошибались и упоминали о том, что у них имеется «собственное кладбище».
Но Саката не признаёт своих ошибок. Не хочет учиться, не желает ничего исправлять. И угрызений совести не испытывает. А я это знаю наверняка, потому что воспользовался «психоанализом», чтобы прочесть то, что он чувствует.
И ничего, кроме гнева, зависти и обиды там не нашёл.
Когда дежурство подошло к концу, я прошёл в кабинет главного врача, чтобы передать ему все медицинские выписки, касающиеся пострадавших от рук Сакаты пациентов.
Однако Акихибэ Шотаро мой визит совсем не удивил.
— Спасибо, что рассказали, Кацураги-сан, но он вас уже опередил, — заявил главный врач.
— Саката? Он приходил к вам? — удивился я.
— Да, поймал прямо у входа в клинику. Он сознался, — Акихибэ тяжело вздохнул и показал мне лист бумаги, на котором было расписано признание Сакаты Йотея. На обратной стороне была заполненная форма заявления на увольнение.
Что ж, значит, остаток ночи он всё же попытался осмыслить всё, что произошло. В любом случае, важен только результат. Теперь он больше никому не навредит.
— Кацураги-сан, я не знаю, как вам это удаётся, — покачал головой главный врач. — По историям болезни сходу и не скажешь, в чём ошибка, если не начать копать. Вы хорошо постарались. Спасибо, что разобрались с ним. Я жалею, что не понял сразу, какую опасность этот человек может представлять для пациентов. И да, кстати, у меня есть к вам одна просьба… Не могли бы вы не распространяться о том, что узнали?
— Не стану. Зачем мне это делать? — ответил я. — Правда, у меня к вам встречный вопрос. Почему вы хотите это скрыть?
— Понимаю, как это звучит, но если информация о Сакате вскроется, престиж нашей клиники пострадает. А корпорация мне за это «спасибо» точно не скажет, — произнёс Акихибэ Шотаро.
— Это что же получается? Саката Йотей просто уволится и сможет устроиться в другую клинику? — удивился я. — Но это же…
— Опасно. Знаю, — кивнул главный врач. — Поэтому я уже связался со знакомыми людьми из министерства. Его временно лишат лицензии и заставят проходить дополнительные курсы по хирургии. Если, конечно, он ещё захочет вернуться в профессию.
Что ж, если учесть, что он всё же написал признание, может быть, ещё не всё потеряно. Думаю, это наилучший исход. Веры в Сакату у меня нет, но мне приходилось встречаться с людьми, которые в ходе жизни допустили много ошибок, а затем всё переосмыслили и как будто переродились.
Будем считать, что он заслуживает второй шанс. Хотя буду честен, я бы лично его не дал.
Так как моё дежурство подошло к концу, я направился домой. По пути решил связаться со своими коллегами-лекарями, чтобы узнать, как прошёл их первый рабочий день в качестве заведующих.
Однако не успел я набрать номер Рэйсэя Масаши, как на мой телефон пришло сразу два сообщения.