— Меня сын привёз, — ответил он. — Жена ему позвонила, и он сразу же пригнал за мной.
— Так, допустим, — кивнул я. — А как вы попали в здание? В этот кабинет. Он вас на руках занёс?
— Да нет же! — воскликнул Масао Гинтоку. — К чему такие вопросы? Я же не настолько немощный. Я просто опирался о его плечо и тащился сюда сам.
Я перевёл взгляд на невролога и заметил, что тот уже понял, в чём его ошибка.
— Простите, Кацураги-сан, я в этот момент был в другом кабинете. Не видел, как пациент сюда попал. Его провела медсестра, — ответил коллега. — Теперь ясно, что с предварительным диагнозом я ошибся.
Суть в том, что невролог сам себя обманул. Он поверил Масао Гинтоку, что у него парализовано тело. Но на самом деле, если бы его мышцы не двигались, он бы сюда ни с чьей помощью прийти не смог.
Единственное, что у него нарушилось — это чувствительность. А отсутствие чувствительности и отсутствие двигательной активности — это совершенно разные вещи.
Другими словами, двигаться этот пациент может. Проблема лишь в том, что его кожа ничего не ощущает, будто в неё ввели анестезию. Но это временное явление. Я чётко вижу, что головной мозг уже сам, без посторонней помощи начинает восстанавливать свою работу.
Но причину произошедшего я пока что так им и не озвучил. А она куда интереснее, чем может показаться. Дело далеко не в каком-то заболевании и не в нарушении мозгового кровообращения.
В первую очередь, дело в рыбалке.
— Слушайте внимательно, — обратился к неврологу я. — Мы наблюдаем очень редкий случай. С таким не каждый врач может столкнуться.
— Это плохо? — напрягся Масао Гинтоку.
— Нет, не волнуйтесь, — успокоил пациента я. — Как раз наоборот. Всё куда легче, чем вы думаете. Если будете следовать моим указаниям, вас эти симптомы больше никогда беспокоить не будут.
— Так что с ним всё-таки происходит, Кацураги-сан? — спросил невролог.
— Началось всё это ещё на рыбалке. Масао-сан долго находился без кислорода. Из-за этого в головном мозге уже начали происходить необратимые изменения, но друг вовремя привёл его в чувство, — объяснил я.
— Погодите, вы хотите сказать, что все мои проблемы связаны с тем, что я чуть не утонул на рыбалке? — удивился пациент. — А судоку тогда здесь при чём?
— Сейчас поймёте, — ответил я. — Начнём с того, что вам пришлось пережить гипоксию — недостаток кислорода. Скорее всего, это вызвало небольшие, я бы даже сказал — едва заметные изменения в участках коры, которые отвечают за чувствительность и за пространственное восприятие. И судоку как раз активирует те участки, которые вынуждают человека мыслить в нескольких измерения и решать пространственные задачи.
— То есть… Судоку стало чем-то вроде спускового крючка? — удивился невролог.
— Именно. Если говорить простыми словами, судоку заставляет повреждённые нервные центры перенапрячься, и это запускает цепочку патологических механизмов. Сначала рефлекторная эпилепсия, которая вызывает судороги. О них наш пациент уже упоминал. А затем может возникать временная потеря чувствительности.
— И как мне это лечить? — поинтересовался Масао Гинтоку. — Есть какой-то способ? Таблетки или операция?
— Вам не нужно ничего лечить, Масао-сан. Условно вы здоровы. Единственное, что вам нужно сделать — это полностью исключить из своей жизни судоку и любые игры, которые хоть чем-то напоминают тот процесс, когда вы подбираете, куда проставить правильные цифры. В общем, от головоломок придётся избавиться.
— И… И это всё? — вскинул брови пациент. — Вот так просто?
— Пошевелите правой ногой, — попросил я.
Пациент чуть приподнял голень и потряс ей без каких-либо проблем.
— Чувствуете, как кожа касается кушетки? — уточнил я.
— Да… Вроде чувствую! — воскликнул он.
— Тогда осталось проверить ещё кое-что, — сказал я, затем достал неврологическую иглу и уколол ногу Масао.
Пациент тут же вздрогнул и, согнув ногу в колене, отдёрнул от меня голень.
— Вот видите? — улыбнулся я. — Вам уже становится лучше. Как только почувствуете, что у вас хватает сил подняться на ноги, можете возвращаться домой. Но я всё же посоветую встать на учёт у нашего невролога и время от времени посещать его, чтобы проверять состояние своей нервной системы.
Я повернулся к неврологу и шёпотом добавил:
— И на всякий случай назначьте ему МРТ головного мозга. Чтобы было, с чем сравнивать в следующий раз.
— Эх… — вздохнул Масао Гинтоку. — А я надеялся, что смогу потренировать мозг. Всё-таки стареть не хочется. Боюсь, что начну всё забывать.