– Где бы нам расположиться? – говорил в это время Базиль Тихонович, осматривая пыльный чердак. – Ага, вы на трубу, а я устроюсь другим образом.
Он поставил свой чемоданчик набок и сел на него. А мы устроились на широкой трубе, точно птицы на ветке.
– Итак, – начал слесарь в своей излюбленной манере. – Итак, работал я тогда в научно-исследовательском институте. По своей специальности, конечно. Это было время, когда на Луну полетели первые автоматические станции. Вернулись станции и донесли, что нет на Луне никакой жизни. А почему? Да потому что нет воздуха и воды. Дышать нечем и пить нечего. В эти дни только и говорили об этом. Все обитатели Земли ходили ужасно расстроенные. Надо же, надеялись, может, рядом есть кто живой. Так на тебе! И вот в один из таких грустных дней я услышал, как один наш очень крупный ученый сказал другому, не менее крупному: «Ах ты господи, хотя бы вода была на Луне. Глядишь, и жизнь зародилась!» – «Да вот беда, откуда взяться там воде? – сказал со вздохом его собеседник. – Это у нас на Земле хорошо: вызвал слесаря-водопроводчика, и тот включил тебе воду. А на Луне и слесарь-водопроводчик не сделает ничего». – «Даже самый лучший», – заметил первый ученый. «Да, даже самый лучший», – подтвердил второй.
«Это они слишком, – сказал я себе. – Чтобы слесарь-водопроводчик не смог пустить воду, пусть это хоть сама Луна? Придется им доказать на деле, кто такой наш брат слесарь-водопроводчик. И к тому же будет недурно, если на Луне появится трава, начнут плавать рыбы и запоют соловьи».
Определенного плана действий у меня еще не было, но насчет этого я не беспокоился. Планы действий обычно рождались в моей голове сами собой. Главное, нужно было найти способ, как переправиться на Луну, – сказал Базиль Тихонович и значительно поднял указательный палец.
Я слушал слесаря, а мои мысли невольно возвращались к землянину, который сейчас ходил по Луне. Перед моим взором вставала его белая немного неуклюжая фигура….
– Ребята, да вы не слушаете меня. Что это с вами сегодня? – спросил слесарь с тревогой.
– Что вы, Базиль Тихоныч, мы внимательно слушаем, – возразил Яша, отводя в сторону взгляд.
– Значит, мне показалось, – сказал Базиль Тихонович.
Но, продолжая свой рассказ, он бросал на нас исподтишка беспокойные взгляды.
– Так на чем же мы остановились? – спросил он себя. – Ну да, я искал возможность, которая бы позволила мне попасть на Луну. И такой случай скоро представился. Летом меня командировали на Кавказ. В первый же вечер я отправился в горы и начал любоваться их снежными пиками. И вот тут мой взгляд упал на массивный валун, лежавший у подножия одной из гор. Я понял, что передо мной почти готовый, придуманный самой природой транспорт для космических путешествий. Думаю, вы догадались, в чем дело?
– Конечно, – сказал Феликс, и по тому, как он смутился при этом, я понял, что его мысли тоже витали где-то далеко.
Я даже догадывался, где они были в эти минуты.
– Так вот, и я сказал себе: «Базиль, да это же будущий метеорит! Стоит его приспособить для жилья, и чем тебе не межзвездный корабль?» Ребята, может, вам не интересно? – спросил слесарь с еле заметной обидой.
– Не совсем, – простодушно сказала Зоя. – Раньше было куда интересней.
Мы – братья и я – зашумели на Зою, говоря, как ей не стыдно, что она уже не знает сама, что ей нужно.
– Базиль Тихоныч, не верьте ей! Это очень интересно. Прямо захватывает дух, – сказал я, стараясь вложить в свой голос как можно больше убедительности.
И тут мой взгляд упал на кота. Дядя Вася лежал на сиденье от стула, смотрел на нас немигающим оком и задумчиво постукивал хвостом.
– Рассказывайте, Базиль Тихоныч, – молвили в один голос братья. – Мы ждем. Правда, Зоя?
– Ага, – буркнула Зоя, насупившись. Я понимал, что она права. С нами и вправду что-то творилось, сегодня мы слушали своего обожаемого рассказчика кое-как.
– «…И чем тебе не межзвездный корабль», – сказал я себе, – продолжал слесарь. – Мало того, у метеорита было очень важное преимущество перед кораблем, построенным на заводах. Прежде всего, он не нуждался в топливе и навигационных приборах, потому что летал по законам естественных небесных тел. И принялся я вечерами устраивать свой будущий метеорит. Прежде всего обзавелся кабиной. Я принес с собой лом, молоток, долото и выдолбил внутри валуна уютное помещение, которое могло одновременно служить пилотской кабиной, командирской рубкой и кубриком для отдыха команды. Ну, а так как команда корабля состояла всего лишь из одного лица, на тесноту жаловаться не приходилось.
Наконец все было готово к старту. Я позвонил в институт, взял очередной отпуск, залез в кабину корабля, закрылся наглухо куском валуна и начал ждать, когда мой корабль оторвется от Земли и станет метеоритом. По моим расчетам, это должно было произойти в одну из ближайших теплых и ясных ночей.
Так оно и случилось. В тот момент, когда валун оторвался от Земли и упал в космос, я спал. Но старт прошел бесшумно, без толчков, ни капли не потревожив моего сна. Когда же я открыл глаза и глянул в щель, игравшую роль иллюминатора, то увидел вокруг себя просторы звездного неба. А мой корабль-метеорит беззвучно летел к Луне, влекомый ее притяжением…
Тут слесарь прервал свое повествование и спросил:
– Друзья! Может, вы хотите послушать о чем-нибудь другом? В конце концов, я могу рассказать и про подвески королевы. И даже… – тут он запнулся, – и даже про то, как дышал всеми газами мира. Ну не стесняйтесь, ребята! – жалобно закончил он.
– Зачем же? Рассказывайте про это, – вежливо сказал Феликс.
– Про это так про это, – сказал слесарь вялым голосом. – Значит, первый день полета прошел… без приключений, я уже высматривал на диске нашего спутника подходящее место для посадки, как вдруг на второе утро какая-то неведомая сила швырнула метеорит вправо, и он помчался в сторону от Луны. Я понял, что нас подхватило притяжение чужой планеты, куда более мощной, чем Луна…
– Вася, тебя начальник конторы зовет, – сказал истопник Иван Иванович.
Мне показалось, что истопник прилетел на чердак точно домовой по трубам, так неожиданно появился он перед нами.
В другое бы время Базиль Тихонович обязательно довел историю до конца, задержался под любым предлогом. Привыкший к этому, истопник даже повернулся, чтобы, по своему обычаю, растаять между труб. Но сегодня слесарь даже обрадовался тому, что можно прервать свой рассказ на полуслове и уйти. Он поспешно поднялся и сказал изумленному истопнику:
– Иваныч, погоди! Я с тобой. Ребята, а вам доскажу потом. Не возражаете?
К еще большему удивлению истопника и к моему собственному удивлению, никто из нас даже не заикнулся, чтобы остановить слесаря.
– Ничего, мы потерпим. – Вот и все, что сказал Феликс от нашего имени.
Они направились к выходу. Впереди шел слесарь, а за ним истопник, точно конвойный. Но Базиля Тихоновича можно было не подгонять. Он и без того торопился оставить чердак и нашу компанию. Его уход походил на паническое бегство.
Когда они скрылись в дверях, поднялся дядя Вася и не спеша пошел за хозяином. По дороге он остановился, еще раз окинул нас внимательным, как мне показалось, понимающим взглядом и тоже исчез за дверью.
Едва мы остались одни, Зоя тут же закричала на меня:
– А что я, неправду сказала, да?
– Конечно, неправду, – ответил не совсем уверенно Яша за меня. – Лично мне все показалось очень интересным.
– И мне тоже, – сказал я и чуть не добавил. что, конечно, еще интересней, когда наш землянин совсем по-настоящему ходит по Луне.
– Ах вы какие! – возмутилась Зоя. – Все думали про космонавта. А я одна несправедливая, да?
– Ребята, – вмешался Феликс. – Мы спорим, а Базиля Тихоныча, наверное, вызвали ругать за потоп. Помните, на третьем этаже? Никто ведь не знает, что он не виноват вовсе!