ДОУ: Сильная рука?.. Хм… Ну, ну… Вы знаете, Степ, лет двадцать назад я путешествовал по странам Азии и Востока. Поездка была весьма занимательной и поучительной. Иногда мне казалось, что я попадал в какую-то восточную сказку: падишахи, наложницы, евнухи, экзотические базары. Но… fata Morgana… на фоне всего этого поистине сказочного великолепия на улицах городов я сплошь и рядом видел грязь, нечистоты. И всюду вонь… жуткая невыносимая вонь. А люди — побирушки и пройдохи. Человек на Востоке рождается социально обреченным: либо с золотой удавкой на шее, либо сразу же с протянутой для милостыни рукой. Люди изначально поделены на касты и тем самым у этих людей, опять же изначально, отнимают право выбора. Причем, модное ныне на Западе экзистенциальное учение о реинкарнациях, Карме и о так называемом колесе Сансары — там, на Востоке, все это принимает совсем иной, уродливый смысл: люди несчастны от осознания того, что они ничего не могут изменить в своих жизнях. Достижение Нирваны — прерогатива лишь избранных… Впрочем, подождите, я, кажется, хотел рассказать о чем-то другом?
РОУЗЗ: Вы превосходно рассказываете!.. Но начали Вы с рассуждений о сильной руке.
ДОУ: (рассмеявшись) Да, да! Точно! Вспомнил! Простите старика! Иногда меня действительно уводит в сторону от главной мысли. Итак, мы говорили о сильной руке. Так вот, в одной из азиатских стран я был свидетелем экзотичной охоты, которая называется то ли беркучи, то ли беркутучи — не помню точного названия, хотя, Вы, наверное, уже догадались, что речь идет об охоте с беркутом…
Мощная сильная дикая птица по команде охотника слетает с его руки и, настигнув добычу, поражает ее… Вот, собственно, в чем суть охоты. Но меня заинтересовало другое. Я спросил у местных жителей: «Как вы приручаете этих диких своенравных птиц?» И вот что они мне рассказали.
Оказывается, беркутов берут еще совсем птенцами, причем отбирают самых сильных и самых крупных. А приручают их так.
Одевают птенцу на голову мешочек, так, чтобы он ничего не видел. Затем сажают беркутёнка на подвешенную в воздухе прочную, но тонкую нить и начинают эту нить раскачивать. Птенец, что есть силы, вцепляется лапами в нить, крыльями машет, но взлететь боится — он же ослеплен. Так его доводят до полного изнеможения, а затем садят на человеческую руку. Понятно, в этот момент беркутёнок просто счастлив, что может наконец-то отдохнуть, сидя на чем-то твердом. Но, едва он отдохнул и привык к руке, ему вновь одевают мешок на голову и вновь сажают на постоянно балансирующую нить. Экзекуция опять продолжается до полного изнеможения и опять его, обессиленного, сажают на сильную руку человека. И так несколько дней, а, если надо, то и недель. Кстати, кормят птенцов точно также — сначала доводят чувство голода до предела, а потом сажают на руку и дают поесть. Иными словами, в несмышленой птице убивается безусловный рефлекс к свободе полета, отдыха, питания и прививаются, а точнее — навязываются так называемые условные рефлексы! То есть те, которые выгодны человеку с сильной рукой. А, выражаясь проще, беркуту внушили, что на всем белом свете нет ничего прочнее и надежнее человеческой руки…
Человеку, как и беркуту, можно внушить все, что угодно. И оправдать тоже можно все, что угодно. Например, тот же Макиавелли когда-то оправдывал римскую диктатуру, хотя и признавал, что именно диктатура породила тиранию. Но в те далекие времена два этих понятия имели существенные отличия, а ныне… ныне это практически одно и тоже…
Однако ж, стоп!.. Давайте наконец-то поговорим с Вами о Вашем деле!
РОУЗ: О моем деле мы еще успеем с Вами поговорить. У меня есть другой, более интересный вопрос. Господин Доу, скажите, что Вы знаете о судьбе своих картин, которые хранились в Центральной галерее?
ДОУ (с тихой горечью): …Увы, я не знаю ничего. Думаю, что их… хм, да… либо сожгли, либо разворовали. А ведь там были мои лучшие работы!
РОУЗ: Я постараюсь найти Ваши шедевры. Только… Могу ли я рассчитывать на то, что Вы официально уполномочите меня решить эту проблему?
ДОУ: Конечно! Кого же еще, если не Вас?
РОУЗ: Спасибо! Со своей стороны обязуюсь сделать все, чтобы отыскать и вернуть Вам картины в целости и сохранности. И, более того… я, на свой страх и риск, еще даже не заручившись Вашим согласием, все-таки уже начал поиск Ваших шедевров. Вынужден признаться, что дело это не из легких… Но, Вы знаете, со мною много раз происходило так. Допустим, я что-то задумал, однако тут же из ничего возникает миллион обстоятельств против задуманного. Не знаю, у кого как, наверное, любой другой на моем месте тут же опустил бы руки, а лично меня такие препятствия только подстегивают. В этот момент появляется то, что называется спортивной злостью. Мне вообще в жизни все давалось очень тяжело, я всего добиваюсь с превеликим трудом, но тем ценнее каждая из моих побед… А еще я верю в «его величество Случай». Знаете, какое определение я даю Случайности? — «Случайность — это неосознанная или, точнее, неосознаваемая закономерность, то есть та закономерность Гармонии, которую человек не в состоянии осмыслить, проанализировать и объяснить.» И я воспринимаю «его величество Случай» отнюдь не как элемент слепого незаслуженного везения, а как случай, который является заслуженной наградой за бессонные ночи, за усидчивость, за то, что смог победить в себе Дракона.