Он медленно побрёл через сугробы в сторону створа моста у каменных львов. Сел на заметённую снегом скамейку и стал смотреть на опустевшую, начавшую затягиваться льдом полынью. Короткие эмоции прошли, ничего не осталось, только чувство утраченной надежды.
- Товарищ, не подскажешь, какой сегодня день?
Вопрос не застал Семёна врасплох. Он его совсем не тронул.
- Седьмое ноября, вторник...
- Две тысячи семнадцатый год, столетие революции?
- Да.
Щёки мальчика смущённо зарделись, он перекинул шарф через плечо, прикрывая улыбку.
- Точно попал, - удовлетворённо произнёс он и потёр красные от ледяной воды руки. - Холодно у вас тут.
- Да, осень странная в этом году. А вообще, мне любая осень уже не в радость.
- В прошлый раз я заблудился, - улыбнулся мальчик. - Попал в пустыню, в тысяча девятьсот сорок третий год! Мне шесть лет всего было, - оправдываясь, сказал он. - И, знаешь, он плакал, когда я улетал. Очень сильно полюбил меня. Я попросил его поправить мой шарф, а он сразу всё понял... Ты поправишь мне шарф?
- Нет, - ответил Семён. - Я не буду дотрагиваться до тебя.
- Я пришёл к тебе слишком поздно. Понимаю, - уголки губ мальчика скорбно опустились. - А если я попрошу сделать это ради меня?
- Даже ради тебя не сделаю... Я устал от уколов, лекарств, оскорблений, побоев. Я любить больше не могу. Умею только бояться. Боюсь ударов током по голове, от которых такие судороги, что выворачивает суставы и отрываются сухожилия от костей... Я ничего к тебе не чувствую. Даже боли и холода почти не чувствую.
- Негодяи, они же погубили тебя! - воскликнул мальчик в сердцах, и глаза его блеснули бешеной ненавистью. - Впрочем, сегодня вернётся Траян, - сказал он, успокаиваясь.
Семён промолчал. Ему не хотелось говорить.
- Когда мы с тобой увидимся снова, всё будет по-другому, не бойся...
- По-другому никогда не будет... - сказал Семён грустно. - Или ты прибыл из маленькой страны сновидений, о которой мы когда-то пели? Тогда, может быть, звёздный миг в самом деле, придёт? И на крылатой колеснице мы совершим полёт...
- Я из будущего.
- Там у вас, наверное, веселее, чем здесь... - Семён, уже говорил, не открывая застывающих губ.
- Что может быть весёлого, когда в Европе всего двести восемьдесят человек осталось, а во всём мире, включая космические и подводные города - чуть больше тысячи?.. Дети валяются, как грязь, на земле, их никто не подбирает...
Семён уже не видел мальчика. Ему и свет почему-то казался чёрным. Он теперь говорил с голосом.
- Этой ночью я утону, уже не выплыву. Как ты догадался об этом?
- Мы с тобой ни разу не возвращались на место, где были однажды, это и невозможно по законам нашей физики. Только если мне предстоит менять хозяина.
- Этот мальчик, который не утонул, ты уйдёшь к нему?
- Да.
- И ты тоже бросаешь меня...
- С ним я буде счастливее, извини.
- А что будет со мной?
- Не знаю, - ответил голос.
Не только борода Семёна была затянута инеем. Снег не таял уже в ложбинах морщин его измученного лица...
"Что взять с варваров? На землях дикарей даже публичная мужская нагота считается вещью постыдной. Они испытывают гнев при виде обнажённого человеческого тела, ибо не контролируют себя в собственной необузданности". Афиней Траянский. III век ветхой эры.
"Педофилия, самый благородный в истории человечества социальный институт, регулирующий любовные отношения взрослого мужчины и мальчика, по мере продвижения на восток и запад принимает всё более уродливые формы, превращаясь в насилие над самим ребёнком и глумление над его эрастом". Дарий Фессалийский. V век ветхой эры.
"Гражданин США греческого происхождения, Траян Константидис, занимавшийся в Санкт-Петербурге развратными действиями с незрелыми мальчиками, по возвращении на родину был арестован и приговорён к двадцати двум годам тюремного заключения без права досрочного освобождения". Джон Хоуп Дэвидсон. "The Vashington Post". XXI век ветхой эры.
Из истории геноцида античного народа в варварских империях.
Мальчик вошёл под кров так уверенно, будто много раз бывал здесь. Он не был обычным. При взгляде на него у Виталика, повидавшего в своей жизни много красивых мальчиков, захватило дух.
- Мне нужны дары Траяна: золотой конь, заговорённая кольчуга и огненный меч, - сказал он. - Я призван уничтожить зло, убивающее мой народ.
Никому не пришло в голову усомниться в истинности сказанного, так страстен и убедителен в своей речи был мальчик. Но никто из ребят не знал, где искать магические дары.
- Дара должны быть в Петербурге? - Виталик видел, как воспряли духом его юные друзья, услышав имя Траяна.
- Они должны быть недалеко от того места, где находится логово дракона.
Весь день мальчики рыскали по самым потаённым закоулкам города, но никто и близко не мог сказать, где можно отыскать артефакты.
И только ночью пред сном Виталик вспомнил, что ещё со времён траянских от стрелки безымянного острова сновидений по ночам доносилось ржание и топот конских копыт. И временами вспышки света озаряли подбрюшия облаков, нависающих над островом.
- Я точно знаю, где искать артефакты! - сказал Виталик.
- Где, где? - даже усталость отступила от ребят.
- Ложитесь спать. А ты, Тёма, запевай "Маленькую страну".
- Мне час свиданья предназначен
В звёздной моей стране.
Там ждёт меня красивый мальчик
На золотом коне, - запел Артём. Мальчики закрыли глаза.
На стрелке безымянного острова сновидений нетерпеливо переминался с ноги на ногу красный конь, укрытый золотой попоной. Качались подвешенные на золотой паутине латы. Покачивался воткнутый остриём в камень ослепительно сверкающий меч.
Мальчик взялся за рукоятку меча и легко выдернул его из камня. Рубанул мечом золотую паутину, и латы упали к его ногам. Он вскочил на коня и взнуздал его. Конь поднялся на дыбы и заржал, из ноздрей его вырвалось пламя.
- Теперь я готов к сражению, - сказал мальчик.
Он поскакал по воде и скрылся за туманом. Виталик с зайцами с надеждой смотрели вслед.
- Она уже на пропускном пункте. Через пять минут за тобой придут.
- Она печенье принесла?
- Сам ответь...
- Никогда не подыграешь. Мог бы обнадёжить...
- Не оттуда ждёшь надежду.
- Откуда же мне ждать её? Не от твоей ли сингулярности? Я умру от голода раньше, чем она наступит.
- Терпи. Он уже среди людей.