Тут его перебил я.
-— Генрих знал условия дуэли, и мог разорвать союз с братом, если бы не был уверен в своей победе. Кукловод — может это сделать, в связи с некоторыми особенностями своей силы. Этот факт — я знаю, -— обернулся к Лаврентию Лаврентьевичу, -— Уважаемый Лаврентий, не стоит больше ничего говорить. Я в состоянии защитить себя самостоятельно.
Я подготовился к этому событию. Точнее, меня подготовила Марго, появляясь в отражении над умывальником, как и Алиса с Германом.
-— Он не выставил условие перед боем, это может подтвердить Орчид, его секундант, -— все взгляды устремились в сторону знаменосца, -— Орчид, я все верно говор, или в моих словах есть ложь.
-— Вы, правы, Алексей, -— кивнул он.
-— Из-за своей самоуверенности, он подставил под верную смерть своего кровного родственника. В смерти Виткеса нет моей вины.
-— Наглый лжец! — взревела принцесса.
«Это не суд, это балаган. Как они вообще рассматривают дела? Орут друг на друга, и кто громче, тот и прав?»
-— Если ваши обвинения, принцесса Вильгельмина, -— голос Петра Первого заткнул весь лишний шум, -— Не являются действительности, и суд все же — оправдает обвиняемого, то тот, на правах кодекса, как вам и ему исполнится двадцать один год, может вызвать вас на политическую дуэль.
Его слова заставили девицу задрожать и сесть на место, и лишь тихая и невзрачная фраза показала, как политики боятся кодекса:
-— Прости, Алексей, я была не права. Я не уверена в моих словах.
«Охринеть. Это она настолько боится попасть в этот список? Можно же просто не пожать руку, не коснуться метками, или для них подобный вызов — обязателен? Мол, честь задевает?»
-— То-то же. — заключил Петр. — В чем была суть твоего вызова, Алексей? — он, наконец, посмотрел на меня.
Под его взглядом стало как-то тяжело на душе. Казалось, словно он выпивает какие-то энергетические ресурсы из моего тела.
Не зря такой маг стал императором. Ох, не зря.
-— Является ли это намеренным убийством? Ты что-то хотел скрыть? Кого-то защитить?
Его вопрос немного ввел меня в ступор. Я подумал, немного и ответил:
-— Мои намерения были самыми чистыми. Между мной и Лаврентием Лаврентьевичем Блюментрост заключен контракт, на основании которого, я являюсь правовым защитником принцессы Елизаветы Петровны Романовой. С вашего одобрения, между прочим.
Петр улыбнулся, положил руки на стол, и внимательно слушал.
-— Кукловод Генрих, -— я сказал это с некоторой ноткой отвращения, чем вызвал еле слышные перешептывания, -— Позволил грубо высказаться о моем объекте защиты, и некоторые, неправомерные действия.
-— Какие? — зрачки Петра сузились.
-— Применение силы. В момент, когда я вызвал его на дуэль, он пытался задрать ей подол против ее воли.
Какой же начался срач. Гости орали друг на друга, а как я понял, большая часть из них была иностранцами. Все спорили о честности моих действий, о невоспитанности немцев, о кукловодах — в целом. Что им вечно все сходит с рук, и какая же недоработанная система воспитания в нашей стране.
-— Молчать, -— рявкнул разгневанный император, -— Ты, Алексей, -— он встал со своего места, -— Утверждаешь, что моя дочь, одевается вульгарно?
-— Таких слов и выражений не было в моих словах, -— удивленно ответил я, а когда лицо Петра успокоилось, понял, что это был его ловкий ход, чтобы немного разрядить балаган. — Елизавета всегда одевается изыскано, под стать ее величеству. Она не дает усомниться в своей честности, добродушию и элегантности. Нет ничего в ее стиле, чтобы можно было смело заявить, что она вульгарна.
Наконец, император позволил высказать женщинам, сидящим по обе от него стороны.
-— Ваши слова честны. Быков, -— они говорили одновременно, -— Мы не можем сказать с полной уверенностью, что вы не хотели скрыть какой-то факт, но все же, как запечатленные друг с другом кукловоды, мы подтверждаем тот факт, что можно запечатлится с побратимом.
«Сука. Они что, сканировали меня? Так это от них мне было так тяжко?»
-— Что доказывает тот факт, что убийство было неумышленным. Вы не могли знать, разорвали ли братья свой союз или нет, даже, если это не было озвучено секундантам. Или не поставлено подобное условия, но все же…
-— Подобный инцидент уже встречался в практике политической дуэли, -— скрипучий голос привлек к себе внимание абсолютно всех.
В дверном проеме помещения суда стоял высокий старик в белой мантии. Его бородой, казалось, можно задушить парочку ведьм, настолько она была длинная и могучая. Кончики бороды украшали разносортные косички, с висюльками.