Они повернули к тиру. Там было закрыто, Буров постучал. Когда открыли - сунул под нос удостоверение.
- Зайончковский здесь?
Витольд Александрович Зайончковский был тренером высшей квалификационной категории, одним из тренеров сборной союза. Человек интересный хотя бы тем что не был спортсменом никогда - сразу встал на тренерскую работу, закончил педагогический. Стрелять он научился на войне, в сорок первом ушел добровольцем, защищал Ленинград.
Сейчас Зайончковский был интересен Бурову именно потому, что в его группе в свое время недолго, но был Иосиф Сергеев.
Тренерская была расположена так чтобы тир был отдельно и можно было принимать посетителей - сам тир с оружием был зоной с особым режимом. Старый тренер вышел, махнул рукой, приглашая Бурова идти за ним, тот глазами показал обоим операм - не суйтесь пока.
- Откуда вы есть?
- Из милиции.
Буров показал удостоверение. Тренер наклонился, чтобы лучше видеть.
- Ага... полковник.
- Я присяду?
- Будьте любезны.
Буров посмотрел на фотографии на стенах - подиумы, флаги.
- Стреляете?
- Что, простите?
- Говорю, стреляете?
Буров стрелял в молодости. В Динамо. Стреляла его жена, ей в отличие от него удалось продвинуться гораздо дальше - мастер спорта.
- Жена занимается.
- Супругу как зовут?
- Марина. Марина Глазкова...
- В семьдесят седьмом, первенство...
- Надо же... - удивился Буров - помните
Первенство ей взять не дали. Как потом сказали на ушко - там свои блатные есть.
- Как она?
- Живет - Буров пожал плечами - она театральный закончила. Играет...
- Надо же... а вы собственно ко мне...
- Сергеев. Иосиф Сергеев.
...
- И не говорите мне, Витольд Александрович, что не помните такого. Не оскорбляйте свою память, особенно после того как вспомнили Марину.
Тренер недоверчиво посмотрел на полковника
- А что случилось?
- Да вот история странная. Слышал я, что Сергеев в свое время надежды подавал. А потом что-то случилось.
- Что случилось?
- Это я хотел бы узнать у вас, Витольд Александрович.
- Там ничего такого не было. А что случилось, что целый полковник милиции этим занимается.
Гуров был готов к ответу
- Оружие пропало, расследуем.
По правилам того времени - даже один пропавший ствол считался ЧП
- Там ничего такого не было.
- И все же.
Тренер проницательно посмотрел на Бурова
- Сергеев и в самом деле надежды подавал большие. До мастера спорта он дошел еще считай подростком. Но потом - вы же понимаете, сборная это выезды. А ему выезды запретили.
Буров понял - скорее всего, семья пыталась выехать в Израиль. Это сразу огромное пятно - отказники! Сына отказников - в сборную не возьмут, это без вариантов.
Быть отказником - гражданская смерть.
- А он что говорил? Как его родители не подумали?
- У них не было выхода. Его отца там могли спасти
- А здесь что - нет?
- Грузия есть Грузия. Там за каждый чих - деньги.
- И что? А почему спорткомитет не помог?
- Я писал, доказывал. Кому это надо?
...
- Иосиф... если бы он сказал заранее... ох...
- И что потом?
- Потом - ничего. Ушли из сборной. Хотели мастера спорта лишить, но тут уже тренерский совет встал на дыбы.
Отказник. Только этого...
- Давно его видели?
Тренер покачал головой
- Мы не поддерживаем с ним связь.
- Знаете что-то о нем?
- Слышал, он на севера уехал.
- Уже приехал - Буров достал блокнот, написал телефон, вырвал.
- Если он свяжется с вами, звоните по этому номеру.
...
- Витольд Александрович, это крайне важно. Если Сергеев позвонит или напишет или найдет вас - позвоните по этому номеру.
Тренер молча забрал листок
- Где он сейчас может быть, не знаете?
- Нет.
- Друзья, может по спорту?
- Я ничего не знаю.
Из тренерской Буров вышел еще более расстроенным, чем был до этого. Теперь он примерно понимал и мотив... но как оказалось, злоключения этого дня еще только начинались...
Выйдя из тренерской они попрощались - при этом у Бурова возникло ощущение, что старый тренер сказал ему явно не всё - но и сделать с этим он пока ничего не мог. Тренер пошел по ступенькам, отомкнул тяжелую стальную дверь.